В этот момент мимо нас проходит Сережа Ледовский, и мне приходится значительно понизить голос, чтобы не травмировать его интеллигентную психику.
— А не пошел бы ты на хуй, Матвей Андреевич? Надеюсь, ты меня ясно услышал?
Я не позволяю себе насладиться тем, как его тонкие, словно рыболовная леска губы примут форму обруча, и, развернувшись, ухожу. Этой фразой я только что перевела нашу многолетнюю холодную войну в кровавую бойню.
ПМС у меня, что ли? Конечно, нужно было сдержаться — пять лет ведь удавалось. К счастью, подобная выходка не грозит мне увольнением: я слишком ценный сотрудник, Андреев не сентиментален, и к тому же объяви Гордиенко об оскорблении — в офисе его засмеют. Но проблем у меня однозначно станет больше. С другой стороны, должны же в моей жизни быть какие-то радости. Никита, будто почувствовав, что дело идет к разрыву, стал еще более занятым, пробежки в парке пришлось отменить из-за недели дождей, а выходные я провела дома с книгой, потому что Вика, с которой мы договорились сходить на концерт, в последний момент уехала лечить заболевшего любовника. И Савва мне конечно больше не пишет — ведь я удалила приложение.
10
С работы я выхожу в положенные семь вечера, не задержавшись в офисе ни минутой дольше. Такое случается, когда Андреев решает провести время с семьей и уезжает домой после обеда. Это играет мне на руку, потому что Гордиенко, отчаянно желающий меня размазать, не имеет возможности попасть к нему в кабинет. Сражаться за контракт начну завтра — сегодня морально истощена.
Сейчас я нахожусь в том редком состоянии, когда возникает слабовольное желание пожаловаться кому-нибудь. Рассказать, с каким трудом я добилась встречи с Лисицыной, как тщательно готовила предложение по ценам и каким непростым на деле вышел разговор.
Лисицына — циничная сорокадевятилетняя тетка, из тех, кто прогрыз путь к большому успеху сам. С такими редко бывает легко, но мне, пусть и не сразу, удалось найти с ней общий язык. И все это может пойти прахом в случае, если мстительному мудаку Гордиенко удастся настоять на своем. Жаловаться генеральному на предвзятость его заместителя смысла не имеет — на гендерную принадлежность в нашей компании закрывают глаза. Хочешь руководить — не создавай проблем.
У моей внезапной потребности поныть в жилетку есть одно весомое препятствие: мне не кому. Ирину я стараюсь не посвящать в дела компании, потому что она обязательно разболтает обо всем бухгалтерии и собственная словоохотливость выйдет мне боком, Вике и Диане мои профессиональные чаяния не интересны — они обе домохозяйки. Может быть, по этой причине я выбрала Никиту? Предполагалось, что мы с ним находимся на одной волне карьерных достижений. Вот только его лодка предпочитает плыть слишком далеко от моей.
Поборов желание зайти в магазин за бутылкой вина, я вызываю такси до ближайшего торгового центра, где провожу нескольких часов в отделах нижнего белья, скупая самые провокационные комплекты. Почему-то именно красивое белье наиболее эффективно поднимает мне настроение. Не имеет значение, что в ближайшей перспективе его никто не увидит — я покупаю его для себя.
На обратном пути я прошу таксиста высадить меня на противоположной стороне от дома, чтобы зайти с круглосуточный супермаркет и купить полюбившийся салат с киноа. Небо окончательно стемнело, гул опустевших улиц стих, лишь изредка нарушаясь свистом проезжающих машин.
Ключи из сумки я начинаю доставать еще в арке, не будучи уверенной в функциональности дворового фонаря, который уже пару дней включается как ему вздумается.
— Время не подскажешь, девушка? — вдруг звучит из темноты.
От неожиданности я едва не роняю ключи и мысленно шикаю на себя: ну что за трусиха? Времена уличных маньяков остались в детстве, в рассказах моей мамы.
— Без пятнадцати одиннадцать, — произношу с намеренной твердостью, призванной скрыть мимолетный страх. Делаю шаг и, распахнув рот, застываю, потому что на моем локте с силой смыкается чья-то рука. Близость немытого тела и мужского пота вызывает мгновенный приступ тошноты, и если бы меня не парализовало от ужаса, то я бы уже стояла на четвереньках, изливая на асфальт выпитый кофе.
Кричать, нужно кричать. Зови же, черт возьми, на помощь, Мирра!
Я набираю в легкие воздух, но в ту же секунду мой рот накрывает зловонная лапища.
— Не ори, дура. Шею сверну.
Пакеты с бельем и продуктами выпадают из моих рук, колени подкашиваются от сильного тычка, а правую лодыжку простреливает острая боль. Лишив меня равновесия, бомж, или кто бы он ни был, тащит меня в соседнюю подворотню, где любят проводить время бездомные и местные алкоголики.