— Давай сначала закажем еду, чтобы в дальнейшем не отвлекаться от общения, — распоряжается мой спутник, вновь занимая свое место. — Только не говори, что ты не голодна, или будешь только салат и воду.
Я снова чувствую укол раздражения от его фамильярности. Будто он точно знает, что я собираюсь строить из себя бесплотную нимфу, питающуюся воздухом.
— Я и не планировала. Здесь прекрасно готовят, я не сижу на диете и, придя в ресторан, никогда не преследую цели сэкономить.
Губы парня трогает улыбка, от которой на щеках появляются глубокие ямочки. Они, как и цвет глаз, делают его лицо выдающимся, но отнюдь не милым. Внешность моего собеседника — лишь обертка, не передающая сути. Такое бывает с актерами: на снимке вы видите лишь привлекательного человека, а волшебство начинается, когда фото оживает, дополняя образ деталями: улыбкой, тембром голоса, движением губ и бровей. Именно это эксклюзивная мимика, а не мертвая статика завоевывают миллионы сердец, и то, что я думаю обо всем этом, глядя на незнакомого парня, мне совершенно не нравится.
— Всегда оставайся со мной такой же прямолинейной.
— Тебя и правда зовут Савва? — решаю сразу избавить себя от дурацкой необходимости называть его вымышленным именем и заодно перебить это наблюдающее ожидание в его глазах.
— Конечно. Для чего мне его выдумывать.
Ему удается сказать это так, что не возникает ни малейшего сомнения в том, что он не врет. Пожалуй, эту черту можно отнести к числу достоинств Саввы.
Из-под опущенных ресниц я смотрю на его пальцы, обхватившие меню. Длинные, как у пианиста, без колец и татуировок, заусенцев и грязи под ногтями нет. В копилке минусов пока по-прежнему находятся лишь фамильярность и самоуверенность.
Манеры Саввы тоже не вызывают нареканий: он терпеливо дожидается, пока я расспрошу официанта о составе основного блюда, сделаю заказ, и лишь потом называет свой. Никита соблюдал эту традицию не всегда.
— Как ты меня себе представляла, Мирра? Выше, ниже, толще, старше, моложе, уродливее, красивее?
В синих глазах светится неподдельный интерес и нет ни намека на сомнение. Услышать ответ он не боится, подтверждая то, насколько в себе уверен.
— У меня не сложилось о тебе четкого образа, потому что было мало времени на фантазии.
— В самое сердце, Мирра, — мой собеседник прикладывает длинные пальцы к левой половине груди и изгибает губы в шутливой улыбке. — Неужели три дня виртуального общения слишком мало, чтобы попытаться меня представить?
Очевидно, сейчас мы перешли к той части, в которой я не слишком сильна и в которую не планировала быть вовлеченной: флирт. И я не испытываю ни малейших угрызений совести за то, что не собираюсь его поддерживать.
— Я хочу сразу пояснить, что регистрация в сервисе знакомств была спонтанным мероприятием и не имела под собой реальной цели познакомиться. Наверное, поэтому я и не пыталась тебя представить.
Глядя на Савву, я не могу решить, действительно ли он уязвлен моими словами. Ямочки на его щеках никуда не делись, но взгляд стал более темным, почти стальным.
— Пусть так. Расскажи мне о себе. Не что-то конкретное, а все, что захочешь.
Я тянусь за стаканом воды, чтобы дать себе время определиться, насколько я готова допустить его в свою жизнь, и в итоге выдаю самое скучное и самое безопасное:
— Я возглавляю отдел продаж известной косметической фирмы. Окончила Высшую школу экономики, в Москве живу одиннадцать лет.
Савва щурит глаза.
— Редко кто любит признаваться на первом свидании, что в столице он просто гость. Или ты из Санкт-Петербурга?
— Нет, я из Нижнего Новгорода, и не вижу в этом ничего постыдного. И у нас не свидание.
— Нижний Новгород, — задумчиво произносит мой спутник, словно осмысливает какой-то ребус. — Интересно. И да, у нас свидание.
Я решаю не вступать с ним в бессмысленный спор. Что бы Савва не возомнил о нашей встрече, это никак не влияет на то, как вижу ее я. К тому же, официант принес еду.
— Сколько тебе лет, Мирра?
— Мне двадцать девять. В январе будет тридцать. — Я не удерживаюсь от насмешливого ехидства: — С определением размера ноги по фотографии ты справился, а с возрастом нет?
— К чему гадать, если есть возможность спросить, — без тени веселья парирует Савва, глядя мне в глаза. — Я младше тебя на три года.
Я насаживаю листок салата на вилку, но не решаюсь отправить ее в рот. Он будто ждет моей реакции на это заявление. Будто ему важно ее увидеть.