«Чин, Чин, Чингисхан,
Пепельным коршуном вьётся над головою,
Чин, Чин, Чингисхан,
Где ты посеял разлуку с моей любовью?
Нам приносит ветер -
Охо-хо-хо,
Радостное эхо -
Аха-ха-ха,
Звон мечей - и снова тишину».
Надо же.... Сто лет это мотив не вспоминала. А первую строчку прочитала и как в прошлое вернулась.
«Ну, поностальгировала, и будет», - добродушно проворчал внутренний голос.
Её вещи, чистые, тщательно выглаженные и сложенные аккуратно, как мама в детстве учила, лежали на стуле рядом с кроватью. Будто и не сидела она вчера на пыльном полу в несуществующем доме, и не ходила упревшая и взмокшая по безымянной деревеньке. Удивляться не имело смысла, поэтому Арина сняла пижаму, аккуратно сложила и оставила на тумбочке. Надела пахнущие стиральным порошком «Лотос» джинсы и футболку, натянула черные носки, сунула ноги в синие тапки и отправилась чистить зубы. Сейчас бы оладушков пышных, да с вареньицем! С кизиловым.
Густав Карлович сидел за столом в кухне и читал книгу. Или делал вид, что читал.
Арина потянула носом:
- Доброе утро! А чем у вас так вкусно пахнет?
-А, Ариночка, голубушка, это вы! Как спалось? Утречко доброе. Присаживайтесь, сейчас чай станем пить. С оладушками.
Густое кизиловое варенье, с крупными рубиновыми ягодами, разложенное в две крохотных стеклянных вазочки стояло на белоснежной скатерти в центре стола.
Здесь же страна чудес, хоть и не существующая.
Осоловевшая после сытного завтрака Арина вдруг подумала, что ей нравится в этом странном месте, где все желания исполняются по «щучьему велению».
-Густав Карлович, а если я представлю какого-то человека, он здесь появится?
-Нет, Ариночка, люди тут появляются не чьему-то желанию, а только если как вы, с пути сбиваются. Или знают это место и сами хотят сюда прийти. Вы же понимаете, что этого места как бы и нет? Вы сейчас застряли между линиями жизни, то есть в вашем мире сейчас как раз та самая миллиардная доля секунды, когда вы, голубушка исчезли на одной линии жизни, но ещё не появились на другой. Сейчас на всех линиях жизни, на всем бесконечном их множестве есть только ваши двойники. А душа ваша здесь. И не спрашивайте меня подробности. Я их не знаю.
- Скажите.... А может мой враг сюда попасть, если он... не человек? И даже не животное, а что-то очень плохое и страшное.
Густав Карлович вопросу не удивился.
-Нет, голубушка, тут совершенно безопасно. Тот, кого не существует на самом деле, не может сюда попасть. А я так понимаю, вы говорите о чем-то потустороннем или необъяснимом, присутствие чего наукой не доказано.
Арина сидела и осмысливала полученную информацию.
Все сказанное Густавом Карловичем не то чтобы шокировало её или привело в крайнее изумление, так как о чем-то подобном она догадывалась, но оставался один важный вопрос.
-А скажите, Густав Карлович, что происходит со мной и со всеми людьми на тех линиях, откуда я ушла или на тех, на которые я никогда не попаду?
- Они становятся неактивными. Все неактивные линии это не ожившие сценарии, просто шаблоны. У каждого персонажа прописана роль, определены отношениями между всеми действующими лицами, но все это только ждет своего часа, никаких действий не происходит. Потому что все будет по-настоящему, только когда вы окажетесь на линии. А знаете, голубушка, может быть я и не прав. И вы сейчас живете в бесконечном множестве параллельных миров. Я не знаю, как всё происходит, честное слово.
Под окошком пряничного домика заскрипел снег. Арина выглянула и обомлела, увидев на снегу глубокие круглые следы, ровной цепочкой уходящие к лесу.
Глава 19.
После второй встречи с Медведем Арина всегда держала при себе темно-зеленый фломастер и стеклянную бусину.
На новой линии Байкал остался с ней, родители устраивали «грызучки» гораздо реже и Арина несколько раз ловила их заговорщицкие взгляды, которыми те обменивались, стоило дочери отпроситься к Снежане с ночёвкой. А ещё.... А ещё где-то существовал мальчик Витя. Конечно же, он где-то был!
И значит, это хорошая линия.
Пару лет спустя в жизни Арины произошли большие перемены. Подполковник Лебедев получил очередное звание, а заодно и повышение в должности, в связи с чем направили бравого офицера к новому месту службы, в большой город на Волге. Мама шумно радовалась, без конца чмокала папу то в щеки, то в нос, строила планы, обзвонила всех знакомых, сообщила о переезде своим родителям, с которыми общалась с большой неохотой и только в самых крайних случаях, а затем с упоением принялась паковать вещи.