«Наконец-то, наконец-то поедем в большой город, прочь из этой глуши! Будем жить, как люди», - без конца повторяла она.
«А сейчас живем как кто?», - Арину так и подмывало задать этот вопрос, но она сдерживала себя. К чему лишние оплеухи и нравоучения?
Девушке было грустно. Какой будет её жизнь после переезда? Как она расстанется с лучшей подругой, и с кем будет делиться секретами? Как оставит эти чудесные места, этот волшебный лес, при одном взгляде на который захватывает дух и целые поляны яркой брусники с терпкой горчинкой? Что ожидает её в большом незнакомом городе, где не растет жимолость, вкус которой она обожала и могла зараз умять целую вазочку душистого варенья? Где теперь будет бегать и резвиться Байкал, если жить они будут среди высоток, а таких просторов там нет и в помине? Что за школа окажется рядом с домом и как примут новую ученицу учителя и одноклассники?
Стоило Арине вспомнить о предстоящем путешествии, как в животе начинал ворочаться холодный осклизлый ком, и девушка судорожно пыталась найти в переезде хоть что-то приятное.
«В городе по улицам медведи не ходят», - приходил на помощь внутренний голос.
В конце августа, наконец, с вещами разобрались, упаковали, разложили по ящикам и коробкам, выбросили ненужное, отправили контейнер с мебелью и купили билеты.
-Ну что, девочки? Послезавтра на большую землю, в цивилизацию?
Папа радостно потер руки.
- Ага, - вяло откликнулась Арина.
-Чем ты вечно недовольна, красавица?- выглянула из кухни мама.
-Да всем я довольна, - буркнула Арина и хотела уйти в свою комнату, но мама остановила её:
-Сюда иди. Картошку почисти и лука головки четыре. Сегодня гости придут.
Вечером Лебедевы устроили «отходную». Столы поставили и накрыли прямо во дворе, стульями и табуретками разжились у соседей, магнитофон и колонки вытащили на крыльцо, и загремело из динамиков модное «Бони М».
Марианна Аракеловна в очередной раз сразила всех наповал своим нарядом: струящимся балахоном из китайского шелка цвета морской волны, болотно-зеленым тюрбаном на голове и остроносыми золотистыми туфлями без задников.
«Светочка, дорогая, это вам к столу», - пробасила дама от самой калитки, протягивая огромное блюдо с запеченным перепелами.
- О, как вкусно пахнет, спасибо большое!- мама ловко подхватила угощение и пригласила гостью: - Проходите за стол, выбирайте место поудобнее, пока еще не всё занято!
- Светочка, так не место красит человека, кусай его комар, - Марианна Аракеловна двинулась в глубину двора, шелестя необъятными синими парусами.
Зайдя в кухню, где Арина протирала хрустальные фужеры, мама прогундосила басом: « Ну, прямо обалдемонотропические перепелки, кусай их комар!».
Арина прыснула со смеху, а мама весело подмигнула. Нет, это точно была хорошая линия. А медведь.... Просто надо быть осторожней.
Гости собрались, расселись по местам, ели и нахвалили мамино «оливье», и заливное из хариуса, салат «мимозу», паровые котлеты из оленины, и гренки с чесноком и плавленым сыром, и жареных перепелок тоже хвалили, пили за удачный отъезд, успешный переезд, за верных друзей, за уютный дом, за новые звездочки на папиных погонах.
Это был последний вечер, когда Арина сидела с любимой подругой в своей комнате, и они секретничали почти до трех часов ночи, пока мама Снежаны, тетя Ядя, не заглянула к ним и не позвала дочь домой, потому что гости почти разошлись.
Арина обняла Снежану и расплакалась.
-Арин, не плачь, я писать буду, и ты мне пиши, - успокаивала её подружка, поглаживая по спине, а у самой глаза на мокром месте. Даже тетя Ядя прослезилась.
-Ты моя самая лучшая подруга, Снежка!
-А ты моя. Я тебя никогда не забуду, - откликнулась Снежана.
В восемь утра военный «кукурузник» доставил Лебедевых в Николаевск - на Амуре, где они пересели на рейс до Хабаровска, ну а там четырнадцать часов и здравствуй Волгоград.
Город Арине понравился. Большие длинные улицы, везде асфальт, машины туда-сюда шныряют и не военные « уазики», а другие, красивые. Дома высокие, широкие проспекты и «Родина-Мать», которую видно прямо из окон квартиры на седьмом этаже, где поселились мама, папа, Арина и Байкал.
Район, в котором им дали квартиру, в народе звался «На семи ветрах» и название свое оправдывал как нельзя лучше - ветра дули со всех сторон круглый год. Ночью, лежа в своей комнате под теплым пледом Арина слышала, как кто-то тихо скребется в балконную дверь, стучит еле слышно в стекло и шепчет слова на непонятном языке, будто заклинание читает. Иногда Байкал вставал со своего места, подходил к окну и, поставив передние лапы на подоконник, прямо на тюль, долго вслушивался в ночную какофонию и тихо скулил.