На осенней ярмарке, куда съехался народ с окрестных станиц и хуторов они и познакомились.
Миру в тот день собралось - не протолкнешься. Скоморохи зазывали народ и расхваливали товары:
- Как у нас ли тары - бары,
Всяки разные товары!
Покупальщики, идите
Да товар у нас берите!
Впереди купеческих лавок на центральной площади, вдоль неширокого тротуара, стояли переносные, наскоро собранные палатки и толпились торговцы всех мастей с плетёными корзинами и холщовыми мешками,
наполненными всевозможными товарами. Приезжие мужики и бабы, не имевшие палаток, ставили корзины на самодельные дощатые столики на низких крепких ножках, а то и вовсе на землю. По рядам прохаживались охотники, обвешанные утками, тетерками, зайцами. У баб из корзин торчали головы кур и цыплят, а в мешках визжали поросята. Торговцы поправляли ровные горки краснобоких душистых яблок, покрытого белым налетом сладкого чернослива, тут и там стояли бадейки со свежевыкопанным картофелем. В больших берестяных лукошках теснились лесные грибочки - разлапистые грузди, крепенькие валуи, розовые сыроежки, шустрые рыжие опята. В лукошках поменьше чернели ягоды ажины, влажными боками сверкала смородина, в открытых мешках золотился круглыми солнышками лук. На лотках пирамидками возвышались моченые груши, а мостовой перед палатками сновали пирожники, блинники, торговцы гречневиками, жаренными на постном масле. Над площадью витали запахи самые разнообразные и у человека голодного вызывали урчание в животе и головокружение.
Сбитенщики разливали, по копейке за стакан, горячий сбитень - ароматный медовый напиток, согревавший торговцев, скучающих в отсутствие покупателей и застоявшихся извозчиков.
Арина с Анной с утра тут куковали - тыквы продавали, да яиц три десятка, а Григорий маменьку, ближе к обеду на двуколке привез и вроде рабочей силы при ней был.
Удалой молодец красавицу сразу приметил. Хороша дивчина! Стройная, гибкая, как березонька, а брови темные, соболиные. Косы длинные, шелковистые, уста пылают, что маков цвет, а очи, как две черные жемчужины сверкают.
Сердце в груди у парня торкнулось, кровь по жилам быстрее побежала, но он вида не подал.
- Здравствуйте, хозяюшки! Почем тыкушки ваши? - спросил небрежно, навалился широкой молодецкой грудью на залавок и подмигнул Арине.
- И тебе не хворать, мил человек. А ну, отойди, будь ласков. Добрым купцам наших красавиц не видно, - Анна сурово посмотрела на наглеца.
-Так одна здесь красавица только и есть, других не вижу, - Григорий распрямился во весь свой рост богатырский, плечами повел горделиво, а сам с Арины глаз не сводит.
Та вспыхнула, глаза в землю потупила, за маменьку отступила, подол голубого передника треплет, а у самой сердце колотится: «Он, он, он, он!».
Узнала его. С ним рядом в платье белом шла и крики «Горько!» слышала.
А Григорий времени даром не терял, церемонно мать свою, Зинаиду Ивановну, представил и себя назвал.
Анна усмехнулась:
-Да знаю я тебя, Гришка. Голожопым ещё помню, когда по двору на палочке скакал, да «игогокал». Горластый был. Я к соседке ихней за молоком ходила, - пояснила Анна дочери.
Парень густо покраснел.
Арина фыркнула, и, представив этого здоровяка маленьким хлопцем с голой попкой и в коротенькой рубашонке, еле удержалась от смеха.
-А ты Анна, парня-то мово не срами, - вступилась за кровиночку Зинаида Ивановна. - Твоя-то девка, чай, тоже не в сарафане на свет вылезла.
Торговля с самого утра не шла, и мать наказала Арине собираться.
Григорий помог Анне непроданные тыквы в тачку сложить, а Зинаида Ивановна, всё Арину разглядывала, а потом возьми да и пригласи обеих и мать, и дочь к вечернему чаепитию.
Анна только бровью повела и про себя подумала:
«С чего б тебе нас в гости звать, коль ты меня боишься», - а вслух сказала:
-Отчего не прийти, соседушка. Придем.
По дороге домой, толкая перед собой тяжелую тачку с вальяжно развалившимися в ней тыквами, Анна всю дорогу рассуждала сама с собой.
- Ты тильки побачь, шо на белом свете деется. Зинаида до нас снизошла. То нос на сторону воротила, а теперь на чай зовет. Нечисто дело. Что ей надобно? Ты, Арина, гляди мне. Веди себя, как подобает, зенками своими не стреляй, фокусы не устраивай. Може, и поладим мы с этой Зинкой. Мир то он завсегда вражды лучше, а у Зинки самый вкусный на хуторе мед, да и мужик ейный на все руки мастер. А нам бы крышу перекрыть...
Арина помогала толкать тачку, упрямо норовившую вильнуть в сторону, и почти не слушала материнские наставления. Все мысли были заняты предстоящим вечером.
Что ей надеть? Может ту длинную синюю юбку из чистого льна, что лежит в сундуке в сенях и которую она бережет для особого случая? А что, возьмет и наденет. День сегодня праздничный, как-никак к суженому в гости идет. Да и свекровке хочется понравиться. Сядет она напротив Гришеньки, будет смотреть на него, а он глазами-то ей всё и скажет, чего она столько годков ждала. А потом они пойдут гулять за околицу, а там....