— Так меня еще никто не оскорблял! — шипел злющий кот.
— Все бывает в первый раз, — пожала плечами я, — ребятки сообразите ужин, а потом спать, завтра будет жутко тяжелый день, — попросила мальчиков, прикрыв глаза.
Но ужин отложился, так как через пару минут кто-то стал лупить в дверь, чуть не снеся ее с петель.
— Входите уж, открыто! — крикнула я кому-то очень буйному, желая уши ему оборвать.
И в дом ураганом влетел, тот черноухий волчонок, плюхнулся перед моей кроватью на колени и затараторил:
— Там! Там! — махал он хаотично руками, — спасите, помогите!
— М-да… Покой нам только снится… Ребята, готовьте ужин и присмотрите за Риком, пойду, посмотрю, что ТАМ стряслось, — поцеловав лиса в лоб, обернулась к черноухому, — ну, веди давай, показывай, что у тебя случилось.
Он вскочил и вылетел из дома, вздохнула и поторопилась за ним. Привел меня он в домик Ольги, а там… Когда только Оля успела… На простынях ее кровати лежал паренек, волчонок и тоже черноухий, но на нем не было живого места. Синяки, порезы, ожоги покрывали почти все его тело. В голове всплыли слова "забыл, как твой брат отрабатывал за твой отказ?" Скрипнула зубами и захотелось оживить советницу, чтобы вот все это с ней самой сделать. Теперь у меня уже не стало ни капли сожаления, что я ее уничтожила.
— Все вышли вон, кроме Ольги и его брата. Быстро! — рявкнула я на толпу зевак, что стояла вокруг кровати в гробовой тишине.
— А ты малыш, не смей умирать и не думай даже! — обратилась я к раненному.
— Как его зовут? — спросила я его брата.
— Вик, — ответил он глухо.
— О! Вик! Почти тезка — успокаивающе я заговорила с ним, хотя не была уверена, что сейчас он меня слышит, парень весь горел, — Я — Ника, так у нас зовут богиню победы, а ты Вик, от слова Виктор — победитель. Значит, победишь, слышишь меня — победишь, малыш!
Бормоча ему все это, рану за раной, заживляла его травмы.
— Ольга, бери таз с водой и тряпку, обтирай его, там, где я уберу раны, сбрасывай жар, — девушка тут же метнулась за водой.
Поверхностные раны заживить удалось в течение получаса. Затем я положила руку на его промежность, прося магию заживить не только близкие разрывы, но и подлечить все органы изнутри. Нити белого света проскользнули в мальчика, я почувствовала, что магия тянула мои силы все больше и больше, в один момент его тело вспыхнуло белым свечением и резко потухло, исчезли и нити, что шли от моей ладони к нему. Получилось, тело исцелить получилось, но что будет с душой? Еще один Рик?
— Оль, побудь с ним до утра, мне нужно к Рику вернуться, я ему обещала. А ты вроде медсестра у нас, справишься с жаром то, — медленно вставая с кровати, дала наставление и, шатаясь от потери сил, побрела в свой домик.
— Госпожа, что случилось? — кинулись меня поддерживать с обеих сторон мои мальчики. Улыбнулась им успокаивающе, — со мной все хорошо, мне просто пришлось достать еще одного из-за грани.
Села я к Рику и обняла крепче, думая, что же будет завтра с волчонком, с принцем…. глаза слипались и сил поесть не осталось, только и успела сказать:
— Поужинайте без меня, обязательно… — и я провалилась в сон.
Просыпалась я от того, что мне было очень жарко. Открываю глаза, оглядываюсь и офигиваю. Слева от меня лежит Рик уже в человеческом облике, а справа маячит чья-то черная макушка с черными ушами. Причем им обоим, похоже, тоже жарко и они светили голыми попами в потолок. М-да… что-то народонаселения в моей кровати много, ладно лисенок, а Вик как тут очутился? Я же Оле его оставила… И тут слышу сдавленный смешок, ну, конечно, Лекс сидит и давится смехом.
— Чего хохочешь? — шепчу я, — как этот тут очутился?
— Ты якорь им, они будут приходить к тебе. Во время стресса у них звериная сущность преобладает над человеческой и их тенет к тому, с кем они ощущают защищенность, — выдал котище все еще подхихикивая.
— То есть? Ты хочешь сказать, что скоро в моей кровати прибавится народа? — моя челюсть падает на пол и застревает там.
— Да, до тех пор пока они не найдут свои пары, — отвечает наглая морда.
— Ясин, гад! Предупреждать надо! — шиплю я в потолок, грозя кулаком.
— И чтобы ты сделала, зная заранее? — интересуется котище, — бросила бы их умирать?
— Нет… — вздохнула я, кладя ладони на макушки парней, ласково перебирая волосы, от чего они проснулись и две пары глаз заглядывали в самую душу с тревогой, — Доброе утро, спящие красавцы. Подымаем попки, одеваемся, умываемся и идем есть!
Лекс прав… Даже зная, что стану наседкой с цыплятами, это не остановило бы меня от спасения их жизней…
Слезая с кровати, я чуть не навернулась о чьи-то ноги, огляделась, ба! Да тут и братец на полу пристроился!
— Вставай! — трясу его за плечо, — тебя то звать как?
Он испуганно взвивается спросонья.
— Да тише ты! Как тебя звать?
— Рой, Госпожа.
— Рой, иди умываться и будешь есть с нами. Я на пять минут на улицу и вернусь.
Мне нужен был свежий воздух, собрать мысли в кучку… Нет, я понимала, что я буду за них всех отвечать, но вот такая реакция спасенных от смерти… Интересно… а эльфы… эти тоже будут так зависимы? Надо узнать, они вроде менее эмоциональны. Черт! Как все всё-таки сложно… Таааак, Ника, прекращай глупить! Сидишь тут, себя жалеешь, а что собственно произошло? В лисе и волчонке проснулась потребность в ласке и защите. Проснулась она ведь не на ровном месте, а после все ужаса что пережили, тебе, что жаль куска кровати и ласкового слова? Нет, не жаль. Так что хватит киснуть, пока ты тут время теряешь, принца подвергают насилию. Ну и кому хуже? Возьми себя в руки уже!
Надавав себе еще пару мысленных затрещин, вернулась в дом, где уже вовсю хозяйничали Крис и Эл, накрывая на стол.
— Какие вы у меня молодцы! — улыбнулась и усаживаясь за стол, — Лекс, просвети, для них якорь лишь я или может быть кто-то из семьи?
— Якорем у зверолюдей может быть лишь три человека, тот, кто спас, мать и истинная пара.