— Ты почему не сказал, что твой ангел невинна? — он говорил обо мне так, будто ему продали подпорченный товар.
— А это еще так? — округлил глаза Марк. Нет, ну это уже наглость. Они обсуждают меня, будто меня здесь нет.
— Не уходи от ответа. Я задал вопрос: почему в твоем развратном клубе танцует она? И как долго ты дуришь всем мозги этой подменой ангела? — мой несостоявшийся насильник в бешенстве.
— Я… я….
— Что «я»? Тоже дар речи потерял или ты ее для себя берег? Уверен, она очень большим спросом пользуется. Так может ее обратно вниз отвести, пусть ребята развлекутся.
Последние слова меня чуть не убили, что со мной собираются сделать? Для кого берегли? Как вещь на блошином рынке. Надо бежать отсюда, пока есть возможность. Но как только подняла глаза, увидела настолько злой взгляд черных глаз, что захотелось спрятаться под ковер, на который я так удачно приземлилась. Даже не делаю попыток подняться, а смысл.
— Прости, брат, но у нас с Анастасией был договор. Она танцует, а в привате ее заменяет другая. Никто еще не жаловался, этим пьяным олигархам насрать, кто под ними, и кого они трахают. Главное, кто их завел. — В этом он прав, Оксана хоть и жалуется, что после привата даже ходить не может, но от работы не отказывается, ведь хорошо платят.
— Вставай!!! — о, кажется, это мне. Но ноги не слушаются, их как будто к полу прибили. Его сильные руки одним движением поставили меня вертикально, и он уже собирался взять меня на руки, но я от него отшатнулась, наткнувшись на письменный стол шефа. Ну вот, на моей милой попе тоже будет синяк. Вот что за ночь? Я уже всю себя искалечила.
— Я сама пойду. — Если уж позориться, то с гордо поднятой головой. Сама во всем виновата. Не надо было здесь работать, этот козел даже в чем–то прав.
На выходе еще раз развернулась и посмотрела Марку прямо в глаза, со всей накопившейся злобой выплюнув, что больше ноги моей здесь не будет и направилась вниз по лестнице, в своем наряде, который уже ничего не прикрывал, и без маски.
Глава 8
Глава 8
Алекс
Было огромное желание вернуться и закончить начатое. А моего экс–друга просто придушить. Что, так трудно было сказать? Тогда бы я себя не чувствовал сейчас идиотом, сгорающим от желания овладеть ею, и одновременно придушить за то, что попалась на моем пути. Но я не вправе решать кто у нее будет первым. Если она хранит себя для кого–то, то я оставлю выбор за ней, но я точно знаю, что не оставлю ее просто так. Она мне нравилась все больше и больше, даже стало зарождаться чувство собственности. Может она и тронула меня, но этого я ей ни за что не покажу. Надо выбросить ее из головы. Она — как маленький птенчик. Но сопротивляться мне — это все равно, что пытаться идти по воде. А еще эта игра разыграла во мне аппетит. Остается только поймать рыбку.
— Где твои вещи? — как-то очень зло выкрикнул я.— В гримерке… на нулевом этаже. — Хоть она и старалась выглядеть храброй, но вот только голосок ее дрожал. Я не знаю зачем все это делаю, надо было просто оставить ее в покое и уйти, но нет, я как гребаный мазохист.
Дошли до гримерки в полном молчании, я не стал заходить, мне нужно остыть, прежде чем оказаться с ней в одном помещении, за дверью, которую можно запереть... И все, больше она уже никуда не денется. Я просто возьму ее, и мне плевать, буду я у нее первый или нет. Хотя, с чего это я вдруг ей поверил? Может, она всех так разводит. Стоп, мне и впрямь нужен глоток свежего воздуха, а также виски и сигарета.
— Поторапливайся, у меня нет времени тебя ждать! — крикнул я, заглядывая внутрь, это было слишком мучительно, мой член все еще пульсировал и требовал освобождения, и еще эта чертовка смотрит на меня с вызовом, не отводя своих ведьмовских глаз. Я закурил прямо в коридоре, пока ждал эту куколку. Дым проник в легкие, заполняя их до предела. Я курил так быстро, что аж голова закружилась. Одно хорошо, меня стало отпускать, и даже моему члену стало поудобнее в штанах.
— Я готова. — Она вышла из комнаты, уже в обычной одежде, а волосы собрала в конский хвост на макушке. И в маске. Видимо, у нее в гримерке их несколько. Нет, дорогая, так дело не пойдет.
— Распусти. — Указываю на волосы. — И можешь снять маску, она тебе больше не понадобится.
— Зачем мне распускать волосы? — затем, что этот хвостик меня только подзадоривает. Хочется схватить тебя за него, поставить на колени и направить моего приятеля в твой прекрасный ротик. Но, конечно же, я ей этого не скажу.