— Простите, я немного задумалась. — пытаюсь оправдаться я, но вижу укор в глазах отца. Что он от меня хочет, в конце концов?
— Йен задал тебе вопрос, милая. — встревает мама.
— Может прогуляемся? — повторяет Йен своим умопомрачительным голосом. — Хочу поболтать с тобой, как раньше, помнишь?
Он улыбается. И мое сердце пронзает стрела разочарования. Я для него всего лишь подружка детства и не более. Хотя почему меня это так печалит? Всему виной этот чертов день! Я выжата, как лимон!
— Было бы не плохо.
Я поднимаюсь из-за стола. Йен следует моему примеру. Папа странно улыбается. Мама смотрит на меня так, словно я стою перед ней в подвенечном платье. Так вот в чем дело! Они решили, что я и Йен будем отличной парой? Я прикусываю нижнюю губу и спешно ретируюсь к задней двери, которая ведёт в наш сад.
Прохладный весенний ночной воздух освежает меня. Но охлаждена только моя кожа, а внутри всё горит огнем. И виновник этого пожара Йен Харпер. Он стоит, прислонившись плечом к одному из столбов, на которох крепятся садовые качели.
Я легонько отталкиваюсь ногой и качели приходят в движения.
— Ты изменилась.
Черт, этот голос кружит голову сильнее вина.
— Разве это странно? Прошло десять лет. Все мы изменились.
Тихо отвечаю я, вглядываясь в темноту кентуккской ночи.
— Я думал, что ты так и останешься первоклассной стервой, в которую превратилась в старшей школе.
Я вскидываю голову и наблюдаю за тем, как Йен подкуривает сигарету. Огонь зажигалки освещает его лицо. Я нервно сглатываю. Что он только что сказал? Что я была стервой?
— Не думала, что тебя заботило то, как я вела себя встаршей школе. Разве ты забыл, что мы перестали быть друзьями? — парирую я. — И с каких пор ты куришь?
Йен отстраняется от столба и усаживается возле меня на качели. Запах сигарет и сандала окутывает меня.
— Я был там, Зои, где убивают людей каждый день, сигареты неплохо помогают справиться с мыслями об этом. — Йен делает очередную затяжку и добавляет. — Друзьями мы перестали быть именно из-за тех перемен, которые произошли с тобой после того, как вернулась из летнего лагеря.
Я знаю, что он говорит правду. Это произошло действительно тогда.
Каждый год, в конце лета в Саммерсете проходит ярмарка. Каждый год, начиная с десяти лет, я и Йен вместе наслаждались сладкой ватой и аттракционами. Но в то лето, когда я стала дружить с Линдой, Йен развлекался там без меня. Именно тогда мы отдалились окончательно.
Я никому не говорила, что проплакала всю ночь, когда узнала, что в тот раз, в тире он выиграл главный приз-огромного медведя и игрушка досталась не мне, а Беверли Дуглас. Возможно, именно этот случай и повлиял на мое дальнейшее отношение к Беверли.
Я обняла свои плечи, по коже пробежал холодок. Йен раскачивал ногой качели. Мы оба молчали, слушая ночной концерт цикад. Воздух наполнял аромат маминых китайских роз. Черт, как же я хочу быть ещё ближе к нему! Мне так не хватало его. Столько лет я любила его одного. И понимаю, что любовь до сих пор заполняет мое сердце. Это выше моих сил.
Я поднимаюсь с качели.
— Прости, Йен, я очень устала сегодня.
Делаю шаг в сторону нашей террасы.
— Знаешь, я бы все отдал за то, чтобы вернуть тот день, когда ты не пошла со мной на ярмарку.
Я останавливаюсь, как вкопанная, не веря своим ушам. Оборачиваюсь и наблюдаю затем, как Йен проводит своей пятерней по светлым волосам на голове.
— Я совершила две большие ошибки в своей жизни. — произношу я и не узнаю свой голос. Парень вскидывает голову и смотрит прямо на меня. — Мне не нужно было идти на поводу у Линды Миллер, в тот миг я потеряла себя. И ещё, мне не нужно было иметь ничего общего с Логаном Торнтоном, тогда я потеряла тебя.
Разворачиваюсь на пятках и вхожу в дом. Надеюсь, что завтра я забуду о своих откровениях.
Глава 6
Глава 6
То, что я чувствую, должно принадлежать только мне.
(Сьюзен Коллинз. Голодные игры)
Ночью мне никак не удается сомкнуть глаза. Прошедший день был просто сумасшедшим. Чтобы отвлечься от мыслей о Йене, я читаю интервью Дианы и Блэр, но мне хватает только наполовину. Самодовольные сучки! Несколько раз перечитываю начало интервью, пару слов от автора статьи. «Можно только позавидовать девушкам, они пронесли свою дружбу сквозь года». О Боже, меня сейчас стошнит прямо на глянцевую страницу журнала. Я швыряю его в дальний угол комнаты и откидываюсь на подушки. Они приедут на встречу выпускников, я уверенна в этом. Думаю, что они обе хотят показать всему Соммерсету, какими успешными женщинами они стали. Почему же Диана не появилась тогда в больнице? От Блэр я и не ждала ничего большего. Но с Дианой мы были близки. Или все это мне казалось?
Закрываю глаза, но сон не приходит. Я вижу только лицо Йена, освещённое светом зажигалки. Никогда не думала, что это может быть настолько сексуально, когда мужчина просто курит. Внизу живота разливается приятное тепло. Я уже давно не чувствовала эти приятные моменты возбуждения. Ещё в колледже был один парень, с которым я пыталась вернуться к нормальной жизни. Но каждый раз, когда он оказывался внутри меня, я вспоминала Логана и ненавидела секс до безумия.
Только когда рассвет начал озарять небо над городом, я провалилась в тревожный сон. Мне снова снилось наше выступление. Я слышала, как наша команда шепталась и все они смеялись, когда я подлетела высоко над площадкой.
— Падай, падай, падай, падай! — скандировали трибуны. Я лечу вниз и вижу, как хохочет Диана, Блэр и Линда. Линда? Её уже не было в городе в тот момент.
Когда я уже лежу на жёстком полу, слышу голос Блэр:
— Надеюсь, что она сдохла!
Подрываюсь на кровати. Меня прошибает холодный пот. Потому, как солнечные лучи заливают пол моей комнаты, я понимаю, что на улице уже полдень. Шумно вздыхаю, это был всего лишь сон.
Странный шум доносится со двора Харперов. Я поднимаюсь, и направляюсь к окну. Святые небеса! Йен, в одних лишь синих джинсах, которые чертовски низко сидят на его бедрах, стрижет газон. Рот заполняется слюной от вида его стройного тела. Цепочка с жетонами болтается на его груди. Ну почему он вернулся именно сейчас? Моя голова совсем перестает соображать в его присутствии. Я и не думала, что Йен Харпер заявится на встречу выпускников. Но вчера мама сказала, что его контракт закончился и парень больше не планирует возвращаться на базу в Германии. Ему предложили место здесь, в Кентукки, на базе Форт-Нокс.
Задумавшись, я не сразу замечаю, что Йен смотрит прямо на меня. Я резко сажусь на корточки. Чертова дура! Что он теперь подумает? Что я пускала на него слюни, любуясь им из окна? Веду себя, как школьница! Я смело поднимаюсь и машу рукой Йену. Он поднимает в ответ ладонь и продолжает косить газон.
Весь воскресный день я посвятила тому, что пыталась понять, кому из группы поддержки я могла настолько насолить. Я составила список имен тех, кто входил в нашу команду. Ни с кем из этих четырнадцати человек у меня не было открытого конфликта. Диана Ларсен была моей лучшей подругой. Сара Нортон вообще никогда не попадала под мою горячую руку.
Девушка с рождения была глухой. В четыре года ей установили в ухо специальный имплант, после чего она начала вести вполне нормальную жизнь обычного ребенка. Сара была высокой девушкой, поэтому легко прошла отбор в нашу группу в одиннадцатом классе и занимала место в базе. Наверное, она единственная девчонка в школе, которую я обходила стороной. Я слишком уважала девчонку за ее внутреннюю силу. Она занималась черлидингом, училась в музыкальном классе мистера Клайва, посещала художественную мастерскую. Вот уже восемь лет Сары нет в живых, она погибла в Гималаях, при восхождении на Эверест. Я помню, что это событие меня очень опечалило.
Ещё осталось двенадцать девчонок. И только две из них могли ненавидить меня. Перис Руле и Кендра Мур. Могли ли они настроить против меня ещё кого-то из команды? Думаю, что да.