Ладно — это лирика. Что же все-таки будет с моим телом?. Скорее всего, похоронят как Джейн Доу. А может, отправят в анатомичку. Может проверят меня… господи, уже не меня, по базам: сидела — не сидела, привлекалась или нет. И ничего не обнаружат. Может, тело полежит месяц в холодильнике — вдруг объявится кто-то из родственников. Только объявляться некому. Родителей я не так давно схоронила. Ни братьев, ни сестер, только бывший муж, а с ним мы встречаемся, время от времени. Можем не общаться месяцами, а можем созваниваться и пересекаться каждый день. Все зависит от его или моей загруженности. И если у Никиты сейчас в самом разгаре какое-нибудь зубодробительное дело, обо мне он не вспомнит еще очень долго. Хотя, может это и к лучшему, будет время для адаптации.
Дни потянулись за днями, выздоравливала я тяжело. Множественные ушибы, гематомы, растяжения, уж им-то откуда взяться? Правда ничего не поломано и то хорошо. На все вопросы о себе я либо отмалчивалась, либо говорила, что не помню, и от меня отстали. В больнице меня продержали не так уж и долго, выписав уже через две недели, и вручив справку с наказом тут же посетить врача по месту жительства. Знать бы, где еще это место жительства.
Настораживал один вопрос — почему Полина умерла? На теле особенных повреждений нет, врачи, правда, говорили, что какое-то время она, я, черт, запуталась совсем, это тело было в коме. Что ее вызвало? Почему Полина так легко сдалась, умерев и освободив место мне? Почему? Непонятно. Неужели не хотела жить? Не для чего было? Не зачем было бороться? Или были какие-то проблемы, о которых я не имею представления? Я воспользовалась случаем и еще в больнице уговорила врача провести все мыслимые и немыслимые анализы. Благо сумочка Полины была рядом, а там были деньги, достаточно приличная сумма. Расставаться с ними не хотелось, но что поделать. Будет намного хуже, если в один далеко не прекрасный момент на меня свалится неведомая хворь и мой второй шанс полетит к чертям. Я предпочитаю все знать заранее, чтобы быть готовым к любым неожиданностям.
Деньги ушли практически все. Врач суетился возле меня, демонстрируя подобострастие к юной клиентке. Анализы были сделаны быстро, ничего не обнаружено. Я была здорова, конечно, последствия аварии просматривались в непрекращающихся мигренях, но и все. Ничего не понимаю. Ладно, будем разбираться.
Я оделась, забрала выписку и вышла из больницы. Слабость еще давала о себе знать, поэтому шла я на высоченных шпильках несколько неуверенно. Остановилась возле выхода из больницы и задумалась, куда же теперь? Варианта было два: либо к себе, либо по тому адресу, который был указан в паспорте. Мой дом был ближе, да и чувствовать я себя там буду спокойнее, поэтому ноги сами собой понесли меня в сторону метро. Идти пришлось долго. Вариант доехать на маршрутке даже не рассматривался. Еще не скоро я смогу перебороть внутренний страх.
Весна постепенно вступала в свои права, радуя окружающих яркой зеленью газонов, чуть распустившихся листьев и намеком на цветение садов. Погода была отличная, солнышко пригревало вовсю. Короткая юбка, раздражающая меня до того момента, как я не вышла на улицу, теперь казалась более чем уместной. Я расстегнула легкую, облегающую куртку и растерянно поймала на себе восторженный взгляд проходящего мимо паренька. Это мне что ли? Я солнечно улыбнулась в ответ и только выпрямила спинку, изобразив походку от бедра. Как же я соскучилась по таким взглядам! Как мне этого не хватало!
Подъезд меня встретил пустотой и открытой дверью, которая вроде как должна запираться на кодовый замок. Ни консьержки, ни соседей. Ключ был на месте в маленьком тайничке под дверным косяком. Я открыла двери и ввалилась в свою квартиру, встретившую меня тишиной и затхлостью. Запах из открытого холодильника сбивал с ног, я перед уходом две недели назад, не придумала ничего лучшего, чем достать кусок мяса из морозилки и переложить его в обычное отделение. Хорошо, что хоть червяки не завелись. Брр. Остальные продукты, соседствующие с ним тоже провонялись. Понятно, это все в мусор, придется идти в магазин.