— Мариш, — Алексей погладил ее по ладошке, — а не организуешь ли ты нам кофейку? Очень хочется.
— Конечно любимый, — она ласково ему улыбнулась и чмокнула в чуть небритую щеку. — Вам тоже кофе? — она с улыбкой посмотрела на родителей.
— Да, — отец провел рукой по волосам, — я бы не отказался.
— Нет, спасибо, — улыбнулась маман, — в таких количествах кофе вреден для цвета лица.
— Итак, — Алексей пристально посмотрела на меня, после того как за Мариной закрылись двери. — Мы с твоими родителями пришли к согласию по поводу продолжения твоего обучения. Предварительно договорились о полугоде.
— Как? — изумилась я. — Ты же говорил о месяце.
— Да, в том случае, если ты пройдешь, весь курс в этот отрезок времени и сдашь экзамен. Но… — он на минуту замолчал. — Очень сомневаюсь, что это случится, и ты выдержишь нагрузку. Кроме того, нужно понять, почему ты все-таки смогла самостоятельно инициироваться.
Я, было, попыталась что-то сказать про спровоцировавшие меня события, но тут же была остановлена повелительным жестом Алексея.
— Это и так понятно, важно другое, почему тебя принял огонь, вот что интересно. Поверь, до этого у тебя была масса моментов, — он несколько замялся, подбирая правильную формулировку, — ммм, скажем так, стрессовых моментов, когда ты могла инициироваться. Этого не произошло. Так почему это случилось сейчас?
Он поддался вперед и ожег меня крайне заинтересованным взглядом, не сулившим ничего хорошего в будущем. Мне сказать было нечего, оставалось только пожать плечами и хмуро на него посмотреть. Родители молча следили за разговором и не вмешивались. Как будто отправляли меня учиться в пансион благородных девиц, а не отдавали в руки непонятно кому и непонятно для каких целей. Я перевела недоуменный взгляд на отца, ожидая от него хоть какой-то реакции. Он только неловко отвел взгляд. Маман изучала ногти и предпочитала делать вид, что ее тут нет.
— Па, — я попыталась воззвать к его родственным чувствам. — Ты ничего не хочешь сказать?
— Малыш, — он замялся. — Так будет лучше. Поверь, Алексей замечательный специалист и он сделает все для того, чтобы ты смогла овладеть пробудившейся силой и взять ее под контроль. Лучше него это никто сделать не сможет.
Кажется, все давно решили за меня, а теперь просто ставят в известность. Права голоса в данной ситуации я не имела, и мне это решительно не нравилось. Вот только было одно но. Огонь. Сама я не справлюсь. И если Алексей сможет быть полезным, что же, так тому и быть.
— А как же учеба? — это была единственная, хоть и вялая попытка повернуть ситуацию в свою сторону. Это понимала я, это понимал и Алексей.
— Возьмешь академку, или же переведешься на заочный, — отмахнулся он.
— Можно устроить свободное посещение, — подала голос маман. — С деканом я договорюсь. Все-таки жаль будет терять время, семестр через месяц-два закончится.
— Все решили? — насмешливо и с толикой горечи спросила я. Чувствовалось, что если сейчас не возьму себя в руки, понемногу начну впадать в истерику от абсурдности ситуации. Очень тяжело после абсолютной самостоятельности взрослого человека, возвращаться в подчиненное положение. Умом я понимала, что стоит выждать, не демонстрировать свой норов, но все мое естество этому противилось. Кончики пальцев стало покалывать от легких разрядов, вестников приближающегося огненного урагана. В душе что-то недовольно заворочалось, стараясь вырваться наружу и показать кто тут главный. Я тяжело задышала, стараясь взять себя в руки и усмирить непокорную стихию. От усилий над губой выступили капельки пота.
— Что тебя не устраивает? — спокойно спросил Алексей, словно не замечая моей внутренней борьбы, хотя на меня уже обеспокоено стала поглядывать маман. — Я же тебе все уже объяснил. И ты даже со мной согласилась. Ты сейчас опасна даже не столько для себя, ты опасна для окружающих.
— Согласна, — глухо ответила я, все же справившись со стихией.
— Так в чем же дело? — не понял он.
— В том, что вам даже не пришло в голову пригласить меня, когда вы решали мою судьбу. Мою! Понимаешь! Мою! — я опять стала заводиться. — Я не маленький ребенок, я взрослый человек и требую к себе элементарного уважения!
— Так и веди себя соответственно! — видно было, что я его все-таки умудрилась вывести из себя. — Ах, за детку все решили родители! Ах, детка обиделась! А что эта самая детка сделала, чтобы к ней относились по-другому? Что? Сама пошла учиться? Сама на жизнь зарабатывает? Сама-то ты хоть чего-то стоишь? Без папиного кошелька и маминых нарядов. Что ты умеешь? По салонам шастать и тратить родительские деньги?