И понеслось. Меня усадили за один из пустующих столов. Сотрудник, который его занимал, сейчас был в отпуске, и появится в отделе не раньше следующего месяца. Вручили целую гору папок, и вежливо попросили систематизировать документы, сшивая их в дела. И я пропала. Кто-то входил, входил, с кем-то меня знакомили. Каюсь, имен не запоминала, прокручивая в голове, то, что успела прочитать. А там… Там были людские судьбы. За каждым делом скрывалась либо чья-то смерть, либо чья-то трагедия. Мне отдали старые дела годичной давности, дела тех, кого вовремя не смогли найти, и они сгорели за пару минут от выброса силы. Читать документы было и страшно, и любопытно. Чья-то прозорливая рука собрала на каждого сгоревшего целое досье, стараясь отследить родственные связи, чтобы проверить всех родных на наличие дара. Тяжелая, кропотливая работа. Представляю, сколько времени нужно, чтобы собрать такой массив информации. И наверно за некоторыми родами ведется наблюдение не один десяток лет. Но все равно, время от времени случаются самопроизвольные возгорания. Да немного. С десяток в год, которые маскируются под обычные пожары в состоянии алкогольного опьянения. Но и этого много.
Я читала, подшивала и сравнивала одно дело с другим. Вот дело Анастасии Нефедовой, 1954 года рождения. Женщина находилась в своем доме, когда случился самопроизвольный всплеск силы. Сгорела в течение нескольких минут, так и не дойдя до выхода из комнаты. Даже костей не осталось. Только пепел. Ни родных, ни близких. Маги из отдела появились у нее в течение часа после возгорания. Все-таки выброс был не маленьким и его засекли. Но им достался только пепел, который был собран в штатную урну, а затем погребен на одном из кладбищ ковена за городом.
Соседи через какое-то время вызвали милицию, когда от бабушки в течение недели не было никаких вестей. Но, что они могли найти? Ни трупа, ни следов борьбы. Еще одна пропавшая одинокая старуха. И так почти каждое дело. Разнились только возраст и пол потерпевших. Практически все они были одинокими людьми. Одинокие старики, разведенные женщины, переехавшие в другой город и оставившие родню за сотни километров, и сироты. Это-то меня и насторожило. Не клеилось. Если бы не способ убийства, я бы подумала о корыстном умысле. Присвоение недвижимости, ценностей и так далее. Да мало ли из-за чего у нас убивают. А тут. Непонятно. Нет, были и потерпевшие с родственниками, но опять же не с теми, которым по силам поднять серьезный шум. Престарелые матери, у которых погиб единственный ребенок, девочка семи лет, у которой сгорела мать и так далее. Страшно. Страшно и жутко. Радовало только одно, ковен брал на себя заботу об их родных. Старикам давали доживать с миром, помогая продуктами и деньгами под видом волонтеров из Красного креста. Детей забирали в один из родов. Слишком велика была вероятность того, что дар проснется. А если нет — не страшно. Можно обучить и связать человека с родом пожизненным договором.
Давно опустело здание, а я все вчитывалась, отмечая на карте области каждый случай. И картина мне не нравилась. Совершенно. Почему-то все пострадавшие жили в маленьких городках под Киевом. Кто-то в Борисполе, одна старушка в Макарове, это вообще поселок. Фастов, Ирпень, Бровары, Буча. И ни разу в Киеве. Странно, не правда ли?
Нужно попросить завтра у Николя аналогичные дела за последние пять лет. Нет, я не тешила себя иллюзией, что вот она я, явилась, и теперь распутаю самые безнадежные дела. Ничего подобного. Я ни разу не Шерлок Холмс и аналитик из меня средненький. Все что знаю по криминалистике и психологии убийц, было почерпнуто из разговоров с Никитой. Мой бывший большой любитель запутанных дел и очень часто, чтобы уложить в голове факты по тому или иному делу рассказывал их мне. Да, знаю, непрофессионально. Тайна следствия и так далее. Но с другой стороны, а кто бы об этом узнал? А ему так думалось намного проще. Вот я и почерпнула у него некоторые знания в этой области, восстановив в памяти университетский курс криминалистики. И еще, Никита часто говорил о том, что я своим незамыленным взглядом иногда могу увидеть то, мимо чего он прошел бы и не оглянулся. Вот так и тут. Может они за рутиной не видят очевидного? И случаи самопроизвольного возгорания здесь рутина. Подумаешь — одним больше, одним меньше. Главное, что? Найти родственников и отыскать возможных носителей силы. А там уже по обстоятельствам.
— Ты что тут делаешь? — у меня над головой раздался сердитый голос Алексея.
— А? — я растерянно посмотрела на него, выныривая из омута, в который затянули чужие судьбы.