— Цезарь и наверно стейк из семги, — я улыбнулась подавальщице и приняла обе тарелочки, укладывая их на поднос. — А ты?
— Мясца хочу, — мечтательно протянула она. — И хрустящей картошечки. И можно салатика.
Я с любопытством оглядела ее стройную фигурку, а потом перевела взгляд на далеко не маленькие порции. Явно не в коня корм. Если она так ест каждый раз, то куда только что девается?
— Не смотри на меня так, — хихикнула она. — Это все сгорит еще до вечера. Привыкла, знаешь ли есть в прок, а то мало ли чего может случиться, а сил не будет.
Она щебетала о пустяках, а я ждала, когда же она приступит к главному, ради чего затеялся этот поход в столовую. Я не обманывалась насчет ее доброго ко мне отношения. Неделю ко мне присматривались, хотя к чему там присматриваться, если я была увлечена документами. Но вот ее ревнивый взгляд прожигал мне спину каждый раз, когда ко мне подходил Николя.
— Полина, — она несколько замялась. — Можно нескромный вопрос?
Вот оно, началось.
— Давай, — я аккуратно отрезала кусочек рыбы и положила ее в рот, тщательно пережевала и проглотила, демонстрируя незаинтересованность.
— Что у тебя с Колей? — и замерла в ожидании ответа.
— Которым? — было невероятное желание ее подразнить.
— Митрофановым. Я слышала, вы помолвлены, это правда?
— Да, — я продолжала есть, время от времени поднимая на нее взгляд. Было интересно, как она поступит в этой ситуации.
— Но ведь ты его не любишь.
— С чего ты взяла?
— Такие вещи сразу видно. Зачем он тебе? Ты же его сделаешь несчастным, — ее голос понижался с каждым словом, постепенно переходя в шепот, салфетка комкалась, еда была забыта.
— А почему такая забота о постороннем человеке? — я подпустила немного насмешки в голос. Было неприятно играть стерву, но что поделаешь.
— Он мне не посторонний.
— Даже так? — я подняла бровку. — И давно это у вас?
— Не «это», — зашипела она. — Я его люблю, по-настоящему. Если тебе знакомо, что это такое! А ты… Ты даже не в состоянии осознать, какое сокровище находится рядом с тобой.
Она вскочила с места, швырнув салфетку на стол.
— Сядь! — жестко приказала я, самое удивительное, она послушалась. — Я вполне осознаю, кто такой Коля и что он из себя представляет. А вот понимаешь ли это ты?
— Понимаю! И сделаю все, чтобы он был рядом со мной! — запальчиво прошептала она.
— Даже если он сам того не захочет? — после моего вопроса она тут же сдулась.
— Нет, — Марта тяжело вздохнула и упрямо на меня посмотрела. — Насильно мил не будешь. Если я ему не люба, уйду в сторону. Но вот если это не так, буду бороться до последнего. Богуш не сдаются! Мы однолюбы. И если не он, то никто!
— Ну что ж, — я была довольна услышанным, девочка была на удивление искренна и это чувствовалось. — Не буду стоять у тебя на дороге, тем более, что я готова разорвать помолвку если он меня об этом попросит.
Вот так, пусть знает, что в данном случае я буду руководствоваться его интересами, а никак не просьбами малознакомого человека. Но и этого ей хватило, чтобы засиять от счастья и чуть ли не кинуться на меня с объятиями.
— Но-но, тихо, — я похлопала ее по спине, — на нас люди смотрят. Садись, доедай, а то мы тут такое представление для любопытных организовали, уже пол столовой в нашу сторону косятся.
— И пусть, — счастливо отмахнулась она, принявшись все же за еду.
Обед закончился удивительно быстро, и я опять поднялась к себе в зал. Все те же бумаги. Только теперь между ними прохаживался Алексей.
— Поль, — он с удивлением поднял на меня глаза. — Это что? Зачем тебе это старье?
— Леш, — я опустилась на один из стульев. — Ты мне поверишь, если я скажу, что мне это все не нравятся? Что-то с ними не так.
— Если ты просишь поверить значит, доказательств у тебя нет, — констатировал он очевидное.
— Нет, ты прав. Но вот смотри. Пять лет, целых пять лет выбросы силы у латентных магов происходят за чертой города. Нет, и в Киеве они тоже были. Но это были единичные случаи. В основном они случались в местах, до которых ехать и ехать.
— Там, где нет наших постов, — понимающе протянул он, — в том то и дело. До Борисполя по тревоге патруль добирается в течение часа и это при условии, что не встретит ни одной пробки. — Он на минуту замолчал, обдумывая сказанное, а затем продолжил. — То есть до приезда патруля всегда не меньше часа, а то и двух. И если там кто-то был, он успевал не только скрыться, но и скрыть свое вмешательство. Если там и были остаточные следы магии, они успевали рассеяться.