— Именно, — я обрадовалась, тому, как быстро он меня понял, не отмахнулся, а постарался услышать и понять. Уже за это я ему была благодарна.
— Заешь, я думала уже, что это серия. Но кроме способа убийства и того, что все пострадавшие латентные маги их ничего не связывает. Да и еще, почти все они были одинокими людьми. Но как люди они все разные, у кого-то были семьи, по возрасту не совпадают, опять же пол разный. А маньяки, они зациклены на определенном типе жертвы.
— Не всегда, — он подал плечами. — Почитай материалы по портрету серийников. Там есть асоциальные типы, для которых совершенно не важен пол. Это психически нездоровые типы, убивающие жертв спонтанно, недалеко от своего жилья, не способные в принципе продумать преступление. А это явно не наш случай.
— То есть, — я замерла, уставившись на него в растерянности, — ты думаешь это и правда серия? А как же тогда…?
Я протянула ему фото мужчин.
— Подожди, что тебя зацепило первым?
— То, что умирали одиночки, и это было за городом, — я растерянно на него посмотрела, все-таки мне до Алексея далеко, так быстро ухватить суть проблемы.
— Давай оставим только дела одиночек, как ты говоришь, — он начал быстро просматривать дела, откладывая в сторону те, где у погибших были родные. Уже через десять минут дел стало вполовину меньше. — А теперь давай развесим фотографии тех, кто остался на прежнее место. И что у нас получается?
Я пораженно замерла. Это были только женщины, в основном молодые от двадцати пяти, до тридцати пяти лет, прибывшие в Киев из провинции или изначально живущие в пригороде.
— А как же вот эти? — я указала рукой на несколько фотографий, не вписывающихся в общую картину.
— Мы же с тобой сейчас просто рассуждаем? — он внимательно посмотрела на меня, я только кивнула. — Итак, у нас были, есть и будут случаи самопроизвольного возгорания. За всеми не уследишь. Мы давно смирились с этим и считаем это допустимой потерей. Так было, так есть и так будет, — он повторил это специально для меня, видя, что как я скривилась после его слов. — А где проще всего спрятать трупы?
— Где?
— Среди других трупов, инсценировав самопроизвольное возгорание.
Мне от его слов стало дурно.
— Каким образом?
— Вот это уже другой вопрос, — он задумался, срывая лишние фотографии со стены. — Но ты больше этим делом не занимаешься.
— Как? Почему? — было неожиданно обидно.
— Поль, пусть дальше это дело раскручивают те, кто на этом собаку съел, — он взял меня за подбородок и заглянул в глаза, — а не маленькие испуганные девочки.
— Маленькой и испуганной, — я вырвала из его пальцев свой подбородок, — я была ооочень дано!
— Хорошо, больших и испуганных, — он насмешливо на меня посмотрел и сел рядом со мной только не на стул, а на стол. Что за дурная привычка. — Поль, ты ведь понимаешь, что я прав.
— Понимаю, только вот где были твои хваленые собакоеды, когда у вас под носом это все творилось.
— Никто не совершенен, — он пожал плечами. — И потом, у нас организация несколько с другим уклоном. До этого момента инцидентов уголовной направленности у нас было не так уж и много. А значит и людей, занимающихся в управлении подобными преступлениями немного. Но они есть. И они этим займутся. Проверят, поработают с аналитиками и найдут ублюдка. Кстати, ты уже пообедала?
— Да, — упоминание об обеде не прибавило мне настроения.
— Ладно, не хмурься, пойдем, практика на сегодня для тебя закончилась. Поплаваем, отдохнем немного, а завтра поступишь в распоряжение Кольки, пусть он за тобой присмотрит.
Идея мне резко не понравилась. Какое плавать, когда тут такая картина вырисовывается? Тут в пору за голову хвататься!
— Леш, — осторожно начала я. — А можно я поработаю с вашей группой? Хотя бы с аналитиками? Честно, я не буду никуда лезть. Просто работа с документами.
Мне ужасно не хотелось отдавать это дело в чужие руки. За эти дни оно стало моим. Я слишком близко к сердцу приняла смерти, которых могло и не быть. Ведь если бы не неизвестный, посмертных досье было бы вполовину меньше.
— С бумагами? — он сомнением посмотрел на меня. — И ты обещаешь никуда не лезть?
— Обещаю! — я посмотрела на него самыми честными глазами и даже приложила руку к груди.
— Будешь мне должна.
— Что именно? — я насторожилась от промелькнувшего у него на лице предвкушения.
— Вечер.
— Когда? — лучше бы уточнить все сразу.
— Сегодня тебя устроит?
— Вполне, — лучше так, чем растягивать сомнительное удовольствие ожидания неминуемого. Сразу отстреляюсь и выброшу все из головы, благо есть чем занять мозги.