Идеально подстриженная живая изгородь, окружавшая идеальные клумбы, мраморные фонтаны, окруженные коваными скамейками, а в центре, куда вели все каменные тропинки, стоял грот, который был больше некоторых домов.
Мило, конечно, признал Леве, но ничто по сравнению с садами Франции. Ничто не могло превзойти Королевский Сад Версаля, когда дело касалось роскоши.
Пиная камешек, Леве, с тяжело бьющимся сердцем, бесцельно бродил в темноте, дергая крыльями. Он не хотел связываться с Эбби.
Особенно, когда понял, что Стикс хочет попросить ее встать перед порталом и позлить злобное божество.
А какой у него был выбор?
Вампиры настаивали, что без вмешательства Богини Света весь мир заполнит зло…
Натирая рог, Леве настолько погрузился в свое горе, что даже не заметил запах серы, который разбавил благоухание роз.
Поэтому не удивительно, что он практически подпрыгнул, когда на его плечо легла рука, а у уха послышался голос:
— Почему такой печальный?
— Sacrebleu.
Отпрыгнув в сторону, Леве уставился на крошечную демоницу с черными, миндалевидными глазами и светлыми волосами, заплетенными в косу, достающей почти до земли.
Янна
Женщина, которая околдовала Леве и заставила искать ее, словно он был каким-то вером во время горячки.
Имбецил.
— Привет, Леве.
— Ты. — Он нахмурился, не будучи в настроении дразниться. — Уходи
Она моргнула. На личике в форме сердца читалась такая невинность.
Пока не заметишь острые зубы, которыми можно прогрызть гранит. Ах, и еще силу, от которой трещал воздух.
— Ты серьёзно.
— Да. — Он вздернул подбородок, отказывая признавать испепеляющее ощущение, проносившееся по телу. Почему рядом с этой женщиной, Леве чувствовал себя, словно молнией пораженный?
Или почему его сердце запело от восторга? Он закончил строить из себя дурака. — Я преследовал тебя до Парижа и обратно. И для чего? — Он брезгливо махнул руками. — Даже поцелуя не последовало.
Она склонила голову, словно пытливая птичка.
— А поцелуй сотрет эту хмурость?
— Поцелуй?
Сердце вновь ёкнуло, а кровь начала закипать от одной только мысли о том, чтобы притянуть в свои объятия ее крошечное тело и вкусить страсть с примесью серы. Он так долго этого ждал.
— Возможно… — Леве захлопнул рот. Mon Dieu. Он чуть ли опять не попал в ту же ловушку. — Non. Не время для твоих игр.
Она надулась, но увидев кислое выражение лица Леве, тяжело вздохнула.
— Вероятно, ты прав.
Он осмотрел темный сад, наполовину ожидая, что в кустах пряталась мать Янны.
Что смехотворно. Силджар — оракул, а не воришка, прячущийся в кустах. Не говоря уже, что владела силой, способной раздавить его и с расстояния в сто шагов.
Если бы она была поблизости, он бы знал.
Он вновь посмотрел на, вставшую перед ним, Янну, подол белого одеяния которой задевал брусчатку.
— Почему ты здесь
— Почувствовала твое расстройство. — Она с нежностью погладила его рог. — Расскажи.
— Я сделал то, за что никогда себя не прощу, — признался он, в шоке сам от себя.
И это не из-за ее ласки или намека на сочувствие в темных глазах, заверял он сам себя. Им не так просто манипулировать.
Ему просто… нужно было с кем-то поговорить.
Любому нужна возможность выговориться. Даже статуе Нептуна, из головы которого льется вода.
Да, именно так.
— Ах. — Она сморщила носик. — Ты позвал Богиню Света.
Леве не стал спрашивать, откуда Янне известно, что он магически связался с Эбби. Или то, что он убедил ее ехать к порталу. У Янны много мистических талантов.
— Oui.
— Почему это тебя беспокоит? — Она нахмурилась, явно озадаченная его расстройством. — Цель Феникса — противостоять мраку.
— Потому что Феникс не один пойдет в битву, — признался Леве, чьи крылья повисли от одной только мысли о милой, такой хрупкой Эбби, противостоящей Темной Властительнице. -
Дух возьмет с собой ma chérie amie[11] в дружбу.
Янна покачала головой.
— Ты хотел сказать за компанию?
— А есть разница? — спросил он, нетерпеливо хмурясь.
— Нет, но… сейчас время перемен, — попыталась успокоить его Янна. — Мы все призваны исполнять свой долг, нравится он нам или нет.
Леве отстранился от ее отвлекающих прикосновений и начал ходить кругами между двух узорных урн.
— Вот мне не нравится, — пробубнил он, накручивая хвостом. — Совсем.
— Прошу, остановись, Леве, — взмолилась она. — У меня из-за тебя голова начала кружиться.
— Bien. — Он остановился, но не, потому что она попросила.