Изо всех сотрудников только Коняев не мог позволить себе никакой даже малейшей человеческой слабости, поэтому, окружив себя наиболее стойкими, по возможности, немолодыми бойцами, он стал обследовать помещения вверенных ему помещений до самого последнего кабинета. На верхнем этаже один из омоновцев обнаружил Горячева, находившегося только-лишь без сознания.
- Один, кажется, еще жив!? - крикнул он сопровождавшему их подполковнику, проверяя пульс, приложив два пальца к сонной артерии.
Андрей Геннадьевич тут же поспешил к выжившему в страшной «мясорубке» сотруднику и убедился в правдивости изречения.
- Несите его вниз, - распорядился он, обращаясь к другим подоспевшим к этому месту сотрудникам, - там, наверное, уже приехала скорая.
- Не надо скорой, - промолвил Горячев, начинавший приходить в себя от активности хлопотавших возле него полицейских, - я в порядке, - сказал он, трогая поврежденную голову, где в результате столкновения со стеной лопнула кожа и неспешным потоком струилась кровавая жидкость, заливая волосы и нижнюю часть одетой на него гражданской одежды.
Тут же Коняеву кто-то сунул толстый платок и его приложили к поврежденному месту. Чтобы усилить эффект от тряпочного тампона пришлось увеличить его еще парой таких же. У одного из омоновцев оказался с собой бинт, и он тут же наложил с его помощью тугую повязку. Когда с оказанием первой помощи было закончено, офицер-подполковник помог раненому подняться и сопроводил его к своему кабинету, располагавшемуся прямо здесь за небольшим ответвлением. Оставив изучение помещений профессиональным сотрудникам, заместитель начальника полиции по охране общественного порядка решил «из первых рук» разузнать, что же приключилось в вверенном ему отделении. Как только они остались вдвоем, он обратился с вопросом к выжившему сотруднику:
- Так, а теперь, капитан, расскажи мне подробно, что же здесь все-таки приключилось. Кому, вообще, такое под силу.
Оперуполномоченный, склонив книзу голову, на какое-то время задумался, словно раздумывая с чего ему стоит начать и, наконец, победив нахлынувшее смущение, он вполне твердым голосом вымолвил:
- Я не знаю: вы можете посчитать меня сумасшедшим, но, по-моему, гаишники и тот несостоявшийся вымогатель сказали нам правду. По городу действительно ходит что-то такое, что неподвластно нормальному восприятию, а главное, его совершенно невозможно убить: пули от него отлетают, словно от сковородки. Мы, товарищ подполковник, находимся в полной заднице, и как бороться с этим ужасным явлением я просто не представляю, ведь от одного его громогласного рыка я был отброшен на несколько метров и ударился головой в стену так, что надолго лишился сознания.
- Но почему ты выжил? - резонно выразил интерес высокий начальник, вперив в говорившего немигающий взгляд, - Судя по остальным, у этого, скажем так, «Существа» нет никакого желания оставлять кого-то в живых, и основной его целью является освобождение наших тел от нашего мозга. Так почему «Оно» не убило тебя? Может ты его знаешь?
Это было настолько естественно, что и контуженный сыщик склонился к этой же мысли и теперь молча перебирал в голове всевозможные варианты. Не смотря на простоту этого вполне логичного рассуждения, полицейский никак не мог найти ответ на волновавшую всех загадку. Никого из знакомых, кто бы мог обладать такими сверхъестественными способностями, в его памяти не всплывало.
- Никто даже на ум не приходит, - выдал он после пятиминутного размышления, - ТАКОЕ мне пришлось увидеть впервые.
- Возможно, - как бы согласился высокопоставленный офицер, - но все равно, Горячев, я уверен, что то, что сейчас у нас происходит, как-то связано с тобой и разгадку необходимо искать только через тебя.
В то же утро Витя Горячев просыпался, как и накануне, в холодном поту, отчетливо помня, что ему снилось той ночью. Отца до сих пор не было дома, и на кухне хлопотала соседка. Мальчик это понял по шаркающим звукам старческих ног, еле передвигавшихся в соседних с его комнатой помещениях и недовольному брюзжанию, сопровождавшему, как и обычно, все ее действия. Находясь под впечатлением пережитых кошмаров, ребенок долго не мог собраться и вылезти из кровати, надеясь, что все его страхи рассеются сами собой. Однако, картина ночного ужаса, происшедшего в полицейском участке отчетливо стояла перед взором десятилетнего пацана, никак не желая избавить его от жуткого наваждения.