Почти то же самое происходило с того края этого многоквартирного дома. В похожей квартире проживала семья старых пенсионеров. Они прожили долгую несчастливую жизнь, вырастили двоих детей, помогли им устроиться в жизни и теперь вдвоем доживали свой век, находясь в постоянных склоках и ругани. Это были два совершенно разных по характеру человека, которые в виду огромной социальной ответственности терпели друг друга только из-за совместных детей. Именно они удержали их от своевременного развода, сейчас же пускаться на такой шаг было просто бессмысленно. Вот они и продолжали терпеть постоянные нападки, не имея возможности разъехаться по разным «углам». Конягин Иосиф Георгиевич был высоким мужчиной шестидесятисемилетнего возраста. Он был достаточно худощав, имея вид «высушенного» тяжелым трудом человека. Его лицо, также, как и физиономия полноватой супруги Марии Ивановны, бывшей на год моложе его, было испещрено многочисленными морщинами, глубоко «засевшими» в шершавую кожу. Их глаза кроме взаимной ненависти ничего более не выражали. Поэтому они предпочитали находиться – каждый в своей комнате, встречаясь только на кухне, где у них всякий раз происходила словестная перепалка.
Не стал исключением и этот вроде обычно-начинавшийся вечер. Поспорив из-за продуктов питания, которые хранили раздельно, уличив друг друга в хищении, они долго ругались не выходя из помещений, предназначенных для приготовления пищи. Их скандал затянулся и время уверенно приближалось к полуночи. Вдруг, более дородная женщина схватила кухонный и воткнула его прямо в горло опостылевшего супруга. Затем поворачивая голову по часовой стрелке, она крутила ее пока та не повисла на вытянувшихся кожно-мышечных продолжениях. Неторопливым движением отпилив голову супостата, бросила ее на половое покрытие. К этому времени все помещение уже было залито кровью. Поскользнувшись на влажном полу, престарелая женщина грузно упала, непроизвольно воткнув острое лезвие в свой правый глаз, с той стороны уперев его ручкой в напольную плитку.
Уже под самое утро истекающий кровью четырнадцатилетний юнец, барахтаясь в кровавом месиве, растекавшимся по квартире смог добраться до мобильного телефона и сообщил в службу спасения о приключившимся с ним огромном несчастии.
Глава VII. Ребячьи сомнения
В пять часов десять минут Павел Горячев, обеспокоенный страшными происшествиями, происшедшими одновременно в двух разных жилищах их пятиэтажного дома, и выехавший на место для фиксации этих ужасных событий, не преминул посетить свою квартиру, переживая за сына. Заглянув в его комнату, полицейский убедился, что с ним ничего не случилось, и он мирно посапывает на своей удобной детской кровати. Единственное, что его поразило, так это оставленный в работе компьютер. Выключив его из сети, мужчина осторожно покинул комнату мальчика и отправился к остальным продолжать расследовать ставшие в этом населенном пункте обычными холодящие в жилах кровь обстоятельства.
Перво-наперво, еще до прибытия опергруппы, выжившего четырнадцатилетнего мальчика увезли в детскую хирургию в Иваново, чтобы, по возможности, оказать ему более квалифицированную профессиональную медицинскую помощь. Сейчас же изучали изувеченные останки его родителей, находившиеся на улице прямо под окнами их квартиры. Вся местность, располагавшаяся вблизи отрезанной женской головы и мертвого с перерезанным горлом мужского сильного тела, была обильно пропитана свежей человеческой кровью. Не многие даже видавшие-виды сотрудники могли спокойно смотреть на открывшуюся их взору картину. От распространяемого запаха свежих людских останков у некоторых наиболее молодых закружилась голова, и они даже стали чувствовать, как почва закачалась у них под ногами. Однако, делать нечего: служба – есть служба, и, превозмогая естественное в подобных случаях неприятное ощущение, полицейские принялись за работу.