Лесс попыталась вспомнить дорогое когда-то лицо и… не смогла. Перед ее глазами стоял Моррель. Самоуверенный, нахальный, ехидный… Вот уж кому было наплевать на прошлое. И на будущее. Наверное, потому, что он не мог его изменить. Впрочем… теперь у Морреля есть такой шанс. Всего одно желание — и его жизнь сделает крутой поворот. Зная, как файерн страдает от своей отверженности, Лесс не сомневалась, что он воспользуется выпавшим ему шансом. А она должна воспользоваться своим. Точнее даже — своими. Потому что Властители не только дали ей шанс исполнить клятву, но и подарили возможность побыть рядом с Моррелем дольше обычного. Ведь их совместные походы редко продолжались больше двух-трех седьмиц. А это приключение грозило затянуться на гораздо более долгий срок. Хотя… какая разница? Все равно Моррель не останется с ней дольше, чем будет длиться дорога. А ей бы так этого хотелось… Настолько, что иногда даже Лесс думала, что ей стоит загадать совсем другое желание. В конце концов, ей почти удалось смириться с мыслью о том, что она уже никогда не станет деревом, так может стоило забыть о своей клятве? Может быть, стоило рискнуть? Своим прошлым, своим будущим, своей жизнью и смертью? Может быть, действительно стоило наплевать на условности и сделать то, чего ей очень хочется? Лесс потрясла головой. Нет! Все равно у них с Моррелем ничего не выйдет. Горбатого могила исправит. А второго такого кобеля, как Моррель, было еще поискать.
Лесс поежилась на холодном утреннем ветру. Каким бы мерзким не был Моррель, она была рада, что рядом с ней — именно он, а не какой-нибудь надутый тип, вроде Сержена. И как Татьяна его терпит? Правильный, занудный, упорядоченный до тошноты послушник навевал на Лесс сон. Неужели Татьяна видит Сержена другим просто потому, что когда-то принадлежала к расе небельсов? Возможно. Но сама Татьяна была абсолютно другой. Иногда она даже напоминала Лесс ее саму… лет так на несколько моложе. Романтичная, наивная, смотрящая на все и всех широко открытыми глазами… Отчаянно желающая казаться взрослее и умудреннее жизнью. Лесс, несмотря на свою привычку относиться к окружающим с известной долей настороженности, даже испытывала к Татьяне определенную симпатию. Слишком уж открыто и искренне улыбалась эта призрачная самка. Слишком уж смело она смотрела в глаза мира. Слишком уж спокойно она воспринимала бельсов и небельсов.
Властители, да сколько этой самочке весен? 15? Зачем она, ничего не знающая о мире и жизни, отправилась в это путешествие? Впрочем, скорее всего, Татьяна хотела поскорее избавиться от собственной призрачной сущности и стать опять небельсом. Видимо, она искренне верила, что после этого Сержен ее точно полюбит. Наивная. Да разве дело только в ее призрачности? Такие самцы, как Сержен, относятся к жизни слишком всерьез. И если им начинает нравится неподходящая (по их мнению) самка, они все равно сделают правильный выбор. Даже вопреки собственным чувствам и желаниям. Властители, неужели Татьяна этого не понимает? Что она вообще делает рядом с Серженом? Воистину чужие чувства — потемки.
Лесс присела рядом с огнем и хмуро уставилась на пламя. Костры, которые зажигал Моррель, не гасли даже в дождь. Ей это нравилось. Как и многое другое в файерне. Лесс поежилась. Многое, но не все. Во всяком случае, если б не Моррель, она никогда в жизни не ввязалась бы в эту авантюру. Впрочем… когда последний раз файерн вел спокойную жизнь? Лесс и познакомилась-то с ним в дороге. Когда выяснила, что с его помощью в качестве проводника сможет преодолеть нужный ей путь в два раза быстрее. Кто же ей порекомендовал его? Впрочем, сейчас это уже неважно. Просто, глядя на костер, Лесс невольно вспомнила тот день. И свою встречу с Моррелем.
Кажется, файерн в тот момент сопровождал караван с товаром. А Лесс должна была присоединиться к нему на полдороге. Лешачиха хорошо помнила свое первое впечатление от расположившегося на ночь каравана — в лагере все было четко отлажено и организовано. Кто бы мог подумать, глядя на Морреля, что такой разгильдяй и балбес способен в нужную минуту не только собраться сам, но еще и всех остальных построить! Однако тогда Лесс просто отдала должное неведомому проводнику (кто бы он ни был), поглубже запахнулась в плащ и уселась у огня в центре импровизированной площадки. Однако спокойно отдохнуть ей так и не дали. На нее обрушилось капризно-взбалмошное существо по имени Вети, и уже через несколько минут ее радостного щебетания Лесс начала подумывать, а не удушить ли ей эту самку, избавив мир от беспросветной глупости. Однако лешачиха сдержалась и, резко встав, отправилась погулять по окрестностям. И… набрела на озеро. Которое, разумеется, не произвело бы на нее такого впечатления, если бы она не увидела там Морреля.
Первое, что Лесс подумала — «великолепный экземпляр файерна». Властители… Она судорожно сглотнула и подошла ближе. Влажное тело самца било такими импульсами, что голова просто шла кругом… Незнакомец начал собирать раскиданные по берегу вещи, а лешачиха никак не могла оторвать глаз, наблюдая, как под его кожей перекатываются мускулы. Самец оделся и двинулся по направлению к лагерю. Лесс тут же последовала за ним, чтобы не пропустить тот момент, когда незнакомец выйдет на освещаемое кострами пространство. Властители! В свете пламени этот файерн выглядел совсем потрясающе! Лесс жадно оглядела незнакомца с ног до гребня и плотоядно улыбнулась. Это был самый потрясающий самец, которого она только видела в своей жизни! Интересно, так ли он хорош в постели, как кажется? Судя по всему, более чем. Лесс невольно помотала головой, отгоняя наваждение. Похоже, уговорить себя не связываться с ним было слишком сложно. И тут лешачиха услышала тяжкий вздох. Она резко обернулась, но это была всего-навсего Вети
— Тебе чего? — резко спросила Лесс
— Моррель вернулся в лагерь… — благоговейно прошептала Вети. Похоже, глупая самочка тоже облизывалась на этого типа. Ну, что ж. Лесс вполне могла ее понять.
— Его зовут Моррель? — ухмыльнулась лешачиха… — потрясающий кобель…
— Как… как… как ты можешь?! — взвизгнула Вети и куда-то унеслась сломя голову. Нда. Лесс настолько давно выкинула из головы правила приличий, что даже не подумала о том, что данная фраза может кого-то оскорбить.
— Ты кто? — раздался сзади, возле ее уха, бархатно-рычащий, хрипловатый голос. Лесс обернулась и столкнулась взглядом с Моррелем. Если файерн ждал реакции, то ее не последовало.
— Так кто ты такая, и что ты делаешь в моем лагере? — повторил вопрос Моррель.
— У меня нет имени. Насчет меня с тобой договаривались и даже оплатили мой путь. Ты подрядился довести меня до холмов в окрестностях Воггерта. Я надеюсь, ты не забыл об этом?
— Нет. Теперь, я думаю, мне даже доставит это удовольствие. По крайней мере, мне приятно выяснить, что хоть одна из моих подопечных не будет ежеминутно падать в обморок и убегать в слезах каждый раз, когда я говорю что-нибудь резкое.
— Это ты не о Вети часом? — уточнила Лесс.
— Ты уже с ней познакомилась? — дернул гребнем Моррель. — Ну и как?
— К сожалению, ничем не могу тебя утешить. Насколько я поняла, в ближайшее время она собирается прыгнуть к тебе в постель, чтобы принести в жертву свою девственность, — ехидно подколола Лесс, снова устраиваясь у костра.
— О нет! — сморщился Моррель так, словно у него заболели все клыки сразу. — Я искренне надеялся, что этого не произойдет…
— Мечты они тем и хороши, что мечтами остаются. Да, кстати, она без родственников путешествует? А то смотри, как бы после того, как ты ее скомпрометируешь, на тебя не свалилась веселая перспектива тяжести брачных уз…