— Учись искать то, что он прячет!
— Ой, да помню я!
— Тогда проси Надрия!
Девочка скрестила руки на груди, зажмурилась и зашептала:
— Первый пришедший первым к первому, услышь меня…
Летающая корова фыркнула и уткнулась в живот девочки:
— Не мешай, — рассмеялась Женя, поглаживая корову по голове. И, покосившись на своего бородатого спутника, добавила, — Разве ты не видишь, что дядя Иликон сердится!
Иликон топнул ногой, еле сдерживая улыбку:
— А ну перестань дурачиться!
Женя повернулась спиной к дракончику и вновь, скрестив руки, зашептала:
— Первый пришедший первым к первому…
Через пять минут, корова захлопала крыльями, замычала и взмыла в небо. Сделав круг над девочкой и мужчиной, она направилась на восток.
Женя молча провожала еë взглядом и вдруг, вздохнув, произнесла:
— Почему я всë время должна что-то терять?
— Чтобы освободить место для чего-то другого, — ответил Иликон.
— Ну всë же, почему я должна отдавать то, что люблю?
— Потому что любовь не принадлежит тебе. Ты принадлежишь любви, — ответил Иликон.
— А зачем бог позволяет делать нам больно? Если любит нас?
— Жизнь — это мастерская творца, а человека как кусок камня. Чтобы создать что-нибудь стоящее, надо убрать всë лишнее.
— Причём тут это? Я не поняла.
— Когда отрезаешь лишнее — больно, — ответил Иликон, — Но в конце жизни получается невиданной красоты шедевр.
— В конце жизни получаются старые больные люди! В чëм тут красота?
— Бог не работает с телом. Бог работает с душой. И он будет отсекать всë ненужное пока в ней не останется только любовь. Это как удалить опухоль с тела, больно но необходимо. Понимаешь?
— Ну а если у него не получится до конца жизни убрать всë лишнее, что тогда?
— Тогда человек заново появится на земле, в виде новой заготовки, — улыбнулся Иликон, — Только он не будет ничего про это помнить.
— Ну а животные?
— Что животные? — не понял Иликон.
— Бог тоже из них создаëт шедевры?
— Нет, — покачал головой Иликон, — Они помогают нам, стать лучше.
— Значит…, — начала Женя.
— Кто это там идëт по дороге, — прервал еë Иликон, вглядываясь в даль.
Женя обернулась и открыла рот от удивления:
— Это носки?!
И в самом деле, по дороге, шествовали в два ряда штук двадцать носков. Поравнявшись с Женей и Иликоном, марширующий впереди носок серого цвета с бородой, скомандовал:
— Стой! Раз, два! Налево!
Носки развернулись и закричали:
— Слава Боковине!
Женя молчала, удивлëнно вытаращив глаза. Иликон же ответил:
— Здравствуйте.
Начальник носков повернул голову к своим подчинённым:
— Так это снежали, ребята! Приветствия нашего не знают. Ну-ка, покажем им как надо приветствовать правильных боковинцев! Слава боковине! — заорал командир с такой силой, что изо всех его дырок выскочил воздух.
— Слава Боковине! — хором ответили подопечные носка, подняв в воздух огромное облако зловонной пыли.
— Фу! — поморщилась Женя, закрывая нос ладонью, — Чем это так смердит?
— Очень похоже на нацизм, — спокойно ответил Иликон, разгоняя невыносимый запах ладонью.
— Я не знаю, что такое нацизм, — произнесла Женя, отходя в сторону, — Но пахнет он отвратительно.
— Мы не нацисты! — посинел от злобы командир носков, — Мы — националисты!
— Дядя Иликон, а что нацисты пахнут как-то по-другому? — с нескрываемым любопытством спросила девочка.
— Почти никакой разницы, — спокойно ответил Иликон.
— Разница есть! — сжав кулаки от злости, произнëс бородатый командир носков.
— Какая? — с любопытством спросила Женя.
— Ну там, — начал командующий вонючими носками, закатив глаза, — Ну в общем есть!
— Ну, так не пойдëт ребята, — покачал головой Иликон, — Вы хотя бы в снегонете почитайте! А то называете себя националистами, а вонь как от нацистов идëт.
— Не вам гадким снежалям учить нас, истинных боковинцев! — подскочил на месте командующий, — Это не вонь, это запах свободы!
— Свободы от мыла и воды? — спросил Иликон.
— Да ты, снежаль, сейчас ты отхватишь по полной! — Рви их пацаны!
— Слава Боковине! — завизжали носки разных размеров и цветов и бросились в атаку.
В ту же секунду девочка, стоявшая ближе Иликона, оказалась на небольшом облаке, которое расположилась на высоте двух метров. Она с интересом рассматривала носки, которые яростно крича, пытались добраться до неë. В это самое время другая часть чулочной команды атаковала Иликона. Носки бросались на него, но попадая в невидимую воздушную преграду, отлетали как мячик от стены. Наконец, порядком умаявшись, предводитель националистов приказал: