Тамара, видя, что прямых доказательств чьей-либо вины как бы и нет, замялась. Покосилась на Романа, тот только развел руками — мол, «следственные действия» потерпели фиаско. Виновный не найден, что ж, бывает…
— И непонятно даже, кто страницу вырвал… — послышался шепот на галерке.
Формально ничего действительно не было понятно. Поэтому Тома, не желая признавать поражение, решила сменить тактику.
— Так, — она перечислила поименно всех «виновников торжества». — У вас есть ровно час, чтобы заклеить энциклопедию!
— До девятнадцати часов, — подыграл Роман. — Сейчас как раз пять минут седьмого.
— Да, до девятнадцати часов время есть, — согласилась пионервожатая и потрясла кулаком в воздухе. — Иначе я вам устрою счастливое детство! Будете бумажки и фантики каждый день на территории собирать.
Пионеры захихикали, по-своему отреагировав на предупреждение Томы. Та гордо вскинула подбородок и пошла к выходу, бросив напоследок, что поручает Роману Альбертовичу проследить за тем, как мы это будем делать.
— Ага, щас, после дождичка в четверг, — буркнул тренер себе под нос.
Повезло, Тома не услышала, а то наверняка позеленела бы от злости. Рома проводил строптивую даму взглядом, дождался, когда утихнут шаги, и подошел к нам.
— Короче, ребята, что делать — вы слышали, через сорок минут приду и проверю.
— Не поможете? — спросил я. — Тамара Ипполитовна ведь сказала…
— Пусть говорит, — тренер демонстративно потянулся.
Ну и, не дожидаясь других вопросов, вышел из палаты. То, что Роман пофигист, мне давно было понятно. Вот и сейчас ему было абсолютно плевать — получится у нас или нет.
— Слышь, чучелы огородные, опять из-за вас какая-то ерунда происходит! — отвлек меня голос Левы. — С какого вообще перепугу ты меня сюда притянул, Шахматист?
Я со вздохом повернулся. Да, как же, дело святое, надо же обязательно выяснить отношения со Львом. Обернувшись, я встретился с ним глазами. В них помимо злости, которую он сегодня, надо отдать ему должное, держал на привязи, застыла досада. Понятно отчего — любой промах, и пацану придется махать ручкой. Слишком многое он натворил за первые дни пребывания здесь. И если раньше я думал, что он сознательно это делает, чтобы провести лето в другом месте, то после знакомства с его родителями мнение изменилось. Не дай бог никому такое лето, как будет у пацана, если он с позором вернется домой.
— Я точно так же, как и ты, этого не делал, — сухо пояснил я.
— Ну а меня на кой-ляд подставляешь? — насупился Лев.
— Почему-то показалось, что ты захотел подставить меня, — с расстановкой ответил я. — А когда кажется, я не крещусь, а отвечаю доступно, чтобы в следующий раз неповадно было…
— Слышь, Лева, да че ты с этим бараном еще разговаривать пытаешься!
Из-за спины друга вывернул Шпала, кстати, единственный в этой гоп-компании, с кем мне до сих пор не доводилось встретиться с глазу на глаз. Шпала презрительно посмотрел на энциклопедию, потом на меня.
— Он же в курсе, что при других мы его трогать не будем! — хмыкнул он.
Я не ответил, еще один конфликт на ровном месте мне был ни к чему. Думаю, что у нас со Шпалой еще появится возможность обменяться любезностями. Хотя руки чесались съездить разок по этой наглой роже.
— Согласен, — вставил свои пять копеек Марат. — Давайте клейте, блин, иначе мы вам в жопу засунем эту энциклопедию! Пошли, Лева, покурим, а эти из кружка умелых ручек пусть сами мучаются!
— Через двадцать минут вернемся! — поставил срок Шпала.
— А помочь не судьба? — спросил я, глядя Леве прямо в глаза. — Дело-то одно.
Лева промолчал, вообще, конечно, выглядел он подавленным. Денек у пацана выдался такой, что не позавидуешь. Троица хулиганов уже в привычном составе всё-таки ушла.
— Лучше вообще не возвращайтесь, дебилы… — прошептал Муравей, когда хулиганы скрылись в коридоре, и виду ради хлопнул кулаком по ладони.
Я только сейчас понял, что все легкоатлеты в палате благополучно засунули языки в одно место. Разговаривал я один. А зря, сейчас был шикарный шанс перевернуть все с ног на голову. Да, потом боксеры и борцы привели бы своих товарищей, и это была бы совсем другая история. Однако ради спокойной жизни в лагере в течение следующих недель, пара синяков — сущий пустяк. Впрочем, каждому свое. Нравится ходить на перед ними на цырлах —, их право.
— И че делать будем? Клей есть? — спросил Шмель. — Ребят, у кого есть ПВА-шка?
Он уже пытался прикинуть, как бы вставить обратно страницу так, чтобы вклейки не было заметно.