Дома всё так же пахло кофе, напоминая о недавней посиделки с Алиной. В моей душе творилось что-то непонятное, недоброе, не моё. Ревность? К кому? К человеку, которому я не нужна? Выбросить из жизни, и всё. Проблем то… Но вместо этого по кухне полетели чашки, кофейник, блюдца. Пирожные перекочевали в мусор, стол и стулья встали вверх тормашками. Полегчало, и я упала на диван без сил и дум… Но я ли?
Сон не шёл, встала, посетила ванную, смыла косметику, напялила пижаму, нелюбимую, но тёплую. Что-то холодновато и внешне, и внутренне. Зазвонил телефон, номер Мишки. Зачем я ему понадобилась в полночь? Пригласить на развлекалочку? Я почти угадала. Природная любознательность нажала на зелёную кнопку.
— Лизка, ты где? Дома? Что, спишь? А к нам не хочешь? — Опять ворох вопросов понёсся мне в уши. — У нас тут сабантуй, класс. Приезжай в «Бриз»!
— Тебе кто разрешал брать мой телефон! — Звериный рык Исаева повис в моём слуховом аппарате, зацепив все барабанные, средние и внутренние перепонки. — У тебя всё нормально, Лиза?
— Не утруждайте себя излишним колебанием воздуха, у меня всё отлично. Не извольте беспокоиться.
— Подожди, не отключайся!
А сзади, фоном неслись звуки музыки, вопли подвыпившей компании и бормотание Сергеевой, что она ж не знает моего номера, вот и взяла исаевскую трубку. «Ничего личного, Мишаня, ну прости»: — извинялась и ныла психологиня.
Я вырубила аппарат и вырубилась сама. Это было выше моих сил. «Мишаня…» Глоток воды, срочно. Влетев на кухню, обомлела, забыв о разгроме, мною и учинённом. Да что происходит, наконец! В кого я превращаюсь? В истеричку? Ну, уж нет. Завтра же после работы поеду за город. Один из постоянных клиентов давно зовёт в конный клуб, утверждая, что лучшей разрядки просто не существует.
Какая красота! Просто нереальное место! Очень похоже на моё детское представление о земном рае. Так говорила моя бабушка обо всех похожих местах с чисто русскими берёзками, синими ручейками и тёмными озёрами в опушке мать-и-мачехи, окружёнными полями льна и ромашек с васильками. Она не была сильно верующей, но утверждала, что справедливость, доброта и устои христианства, дошедшие до нас уже в проверенных опытом и исправленных веками постулатах, это и есть вера. Люди — странные существа, они гадят друг другу, а прощения просят у бога… У многих на шее крестик, а в душе — нолик! Нормальные человеческие отношения, в заботах и внимании, в уважении друг к другу и любви к детям и родителям, выполнение семи заповедей, и ты — Че-ло-век! Жить, по совести, отлично делать своё дело, помогать близким — разве это так сложно? Гораздо труднее, когда кто-то выбивается из этой праведной жизни, сам по себе, или насильно. Тогда в силу вступают характерные качества отдельно взятого индивидуума, его сила, его воля. И самое сложное состоит в том, смогут ли люди понять друг друга, наставить на путь истинный и п р о с т и т ь. И речь не о всепрощении, делай что хочешь, всё равно прощу. Любой может ошибиться, но покаяться — не каждый. А простить, даже при самой сильной и истинной любви, очень непросто, ведь заново поверить и забыть может только сильный духом человек. Недаром существует в русском народе поговорка: «Повинную голову и меч не сечёт», перекликаясь с другой: «До двух раз прощают, а в третий — бьют!» В раю таких проблем нет, а в земном его аналоге — сколько угодно. И моя метущаяся душа, ещё не определившаяся с причиной нетипичного поведения, вырвалась на волю, забыв обо всём на свете. Какие там аналоги и сила воли! В таких местах просто хочется жить!!!
Мне подвели коня. Душа ушла в пятки, спрятавшись где-то в ступне. Почему там? Да потому что мои ноги приросли к земле, не желая двигаться, сильно покалывая и вызывая дрожь. От чего больше: от страха или от созерцания этой грациозной лошадиной особи гнедой масти с белой продольной полосой на морде и необыкновенными, отливающими синим, глазами?
— Да как же можно на ней кататься? — Я пришла в себя от звука недовольного ржания. — На такой красоте? С ней можно только под ручку прогуливаться и цветы дарить на завтрак, обед и ужин.
— Ну, во-первых, не кататься, а учиться ездить верхом. Во-вторых, знакомиться только спереди. И, в-третьих, уж если падать, то с хорошей лошади. Согласны? — Сергей Иванович, большой любитель путешествий и конноспортивных развлечений, улыбался, явно довольный моим приездом.
Он давно проявлял знаки внимания, привозя из разных стран сувениры и подарочки и завлекая в кафе и рестораны, по-дружески. Вот и сейчас пообещал экзотический обед на берегу озера. Но сначала знакомство, первое свидание с представителем лошадиного племени, так сказать, и первые шаги в вольере.