Он поднялся на ноги, подошел к креслу рулевого и, наклонившись, посмотрел в маленькое окошко:он видел дорогу, на которой стояли множество машин, освещенных ярким лунным светом. Он прищурился и сосредоточился на дальнем расстоянии, где по дороге ступала стая. Даня насчитал пять Немых и дюжину охотников, которые направлялись в их сторону.
Мальчик на носках подошел к сестре.
- Что такое?
- Молчи! – прошептал он и указал ей на пол.
Ева села на колени и прижалась спиной к стене, крепко сжимая птицу в своих руках.
Даня просунул дрожащую руку в карман и достал пачку сигарет. Он вытащил сразу пять штук и, чиркнув спичкой, подкурил их, а затем аккуратно положил на пол, где было более-менее сухо.
- Что там? – испуганно прошептала девочка, глядя брату в глаза.
Но Даня закрыл ладонью ей рот и, достав нож, прислонил острое лезвие к шее сестры. По щекам Евы потекли слезы, она стала дрожать. Сердце мальчика начало колотиться изо всех сил, он не знал, сможет ли сделать это, но прекрасно осознавал, что охотники убьют ее куда мучительнее.
Сигаретный дым должен был скрыть их запах от охотников и Немых. Глядя сестре в глаза, Даня молился, чтобы стая прошла мимо.
Вскоре ребята услышали скрежет и грохот: один из хищников взобрался на танк. Дети затаили дыхание, они внимательно слушали шум шагов, который тянулся с носа танка к его задней части. Глаза ребят стали слезиться из-за большого количества дыма, который окутал их с ног до головы. Даня убрал нож от шеи сестры, положил его на пол и закрыл нос Евы своим рукавом, чтобы она не раскашлялась, тем самым выдав себя врагам.
Они сидели неподвижно до того момента, пока голубь снова не ожил в руках девочки. Даня не мог поверить своим глазам. Он аккуратно взял птицу из рук сестры и стал рассматривать ее.
- Что ты такое? – еле слышно прошептал он.
***
Ступая под ночным небом, Данил внимательно наблюдал за голубем, который перелетал с машины на машину и следовал за детьми. Данил никогда не верил в чудеса, но, глядя на птицу, он видел ангела-хранителя. В его голове были мысли о том что, может быть, этот пернатый является воплощением его отца, который после смерти был рожден птицей, но это предположение быстро развеялось здравым смыслом. Он был в замешательстве, он боялся, что все еще спит, поэтому часто себя щипал.
- Сюда, - сказал он сестре, указывая на главный вход какого-то высокого здания.
Ребята вошли внутрь. Данил закрыл за собой тяжелую дверь и взглянул на голубя, который, пролетев пару метров дальше, сел на перила лестницы.
Было темно. Мальчик чиркнул спичкой и, прикрыв маленькое пламя ладошкой, медленно двинулся вперед. Ребята подошли к длинной стойке: за ней на стене висела картина с каким-то пейзажем.
Спичка погасла. Даня чиркнул другую и направился к широкой лестнице. Прежде чем поставить ногу на первую ступень, мальчик обратил внимание на птицу – животное было спокойным.
- Ладно, пошли, - в полголоса сказал он.
Ева взялась рукой за пыльные перила и стала подниматься вслед за братом.
Они оказались на втором этаже в длинном коридоре: по множественным дверям, которые были закрыты, Даня догадался, что это гостиница.
Ребята поднялись выше, на пятый этаж: так им было спокойнее, ибо, чем дальше от входа- тем лучше.
Двери открывались магнитными картами когда-то но, так как электричества не было, дети без труда вошли в один из номеров.
Он был не очень просторным, зато оказался уютным. Около левой стены стояла двуспальная кровать, застеленная серым от пыли покрывалом, напротив нее стояла тумбочка, на которой был большой телевизор.
Даня прошел по ковру и, сняв рюкзак, сел на кресло, которое находилось в углу у зашторенного окна.
Ева подошла к большой кровати, скинула покрывало и закашляла от большого количества пыли.
- Постой! – сказал Данька.
Он вытряхнул подушки, после чего, Ева, сняв обувь, плюхнулась на мягкую постель.
- Ты что, курить будешь? – возмутилась она, глядя на брата, который уже был готов чиркнуть спичкой.
Даня убрал сигарету со рта.
- Я выйду! – сказал он и поднялся с кресла.
- Может, не надо?
Схватив дверную ручку, тот обернулся:
- Спи…
Он вышел в коридор, осмотрелся, отошел на несколько шагов от двери и присел на пол, облокотившись спиной о стену.
Данил медленно вдыхал дым и слушал мертвую тишину, которая вместе с тьмой окутала его с ног до головы. Чтобы освободиться из жутких объятий ночного мрака, Даня чиркнул спичкой: крохотное пламя озарило его лицо и пальцы рук. Он внимательно наблюдал за догорающей спичкой, не в силах оторвать взгляд от единственного источника света. Огонь быстро добрался до его пальцев и стал обжигать кожу, но Даня не почувствовал боль, он был заворожен: он держал спичку так, словно в бездушном пламени присутствовала какая-то сила, не позволяющая мальчишке расслабить пальцы или же задуть обжигающий свет. Он бросил спичку лишь тогда, когда почувствовал запах горелого мяса. Боль резко укусила его за пальцы, отчего он сморщился и сжал руку в кулак. Тьма снова окутала его, но, несмотря на это, Даня не стал доставать коробок со спичками: он докуривал сигарету и смотрел в пустоту. В его голове снова зазвучали вопли мертвых людей. Несмотря на то, что он давно уже привык к ним, его тело все равно покрывалось мурашками, а сердце наполнялось страхом и начинало биться быстрее, с неимоверной скоростью гоняя кровь по его венам. Его голова пополнилась новым предсмертным криком – Виктории, Даня знал, что так и будет, поэтому был готов услышать ее среди десятки других.