За шесть лет население Земли значительно сократилось, человечество оказалось на грани вымирания. Люди прятались, как могли, питались, чем могли, процветал каннибализм и насилие. Люди убивали друг друга за одежду, за воду, за любое сказанное слово, которое не понравилось бы собеседнику. Никому нельзя было доверять. Из-за высохших деревьев и растений вымерли почти все животные. Высохли многие водоемы из-за перемены климата, которая была вызвана вспышками. Города оказались заброшены.
Охотники размножались, строя норы в пустых домах. Отпрыск зверя не был так страшен, как взрослая особь: хватало всего лишь одной пули в голову, чтобы убить молодняк, но молодые особи передвигались стаями, а стая этих тварей могла запросто разорвать человека на части.
Мир не был прежним, люди не были доброжелательными, как раньше, на первом месте стоял вопрос о собственном выживании, о собственной жизни. Человек был готов на все - на убийство… на каннибализм… на насилие.
Часть 2
Шагая по высохшей траве, ребята направлялись на запад, в сторону Москвы. Данил шел молча и постоянно оглядывался по сторонам, поскольку видел дорогу в ста метрах от себя, где стояли заброшенные пыльные машины. Даня внимательно следил за дорогой и прислушивался к каждому звуку, потому что там могли прятаться охотники, Немые или просто обычные люди, встреча с которыми ему не была приятна.
Он часто щурился от солнца и вытирал пот со лба, было немного жарко. Солнце стояло в зените. Не было слышно ни пения птиц, ни шелеста листьев. По пути им попадались деревья, но они были голыми, мертвыми. Расстояние до города было очень большим, их маршрут простилался через поля и заброшенные участки. Даня рассматривал дома, мимо которых они проходили. Он смотрел в пустые, разбитые окна и на выбитые двери. Он заметил, что в некоторых домах вместо окон были прибиты доски, а двери подперты диванами, машинами и стульями. Можно было бы поискать там что-нибудь, но он боялся, что внутри могут прятаться люди. Обычно с отцом они не упускали возможности пополнить запасы еды и воды, но Данил знал, что теперь все по-другому: он один, неопытен и труслив. Он не хотел рисковать. Ему всё время казалось, что за ними наблюдают, поэтому его пальцы постоянно находились на спусковом крючке.
- Смотри под ноги! – вдруг сделал он замечание сестре.
- Я смотрю, - обернувшись к брату, ответила девочка.
Ева не была так осторожна, как брат: она бегала по полю туда-сюда и, не понятно зачем, собирала всё, что попадалось ей на глаза.
- Быстро иди сюда и держись рядом! – грубо скомандовал Данил.
Ева взглянула на брата и ответила:
- Сейчас!
Она присела, подняла пару камней с земли и сунула их в карман, а затем подошла к Данилу.
- Зачем ты собираешь эту дрянь?! Мы на открытой местности, здесь опасно! Я иду молча и смотрю под ноги, чтобы, не дай бог, не задеть растяжку в траве или не наступить на мину, а ты, глупая, бегаешь и собираешь ненужный хлам! Посмотри на свои руки, теперь они грязные! Как можно быть такой тупой? Ты вся в свою мамашу! – высказался мальчик и, нахмурившись, пошел дальше.
Ева стояла на том же месте и смотрела ему вслед. Его слова обидели ее, но она привыкла к высказываниям подобного рода.
- Эй! – вскрикнула она и быстрым шагом направилась к Дане.
Тот остановился и обернулся.
- Сам ты дурак, понял! Не говори плохо о маме!
- А то что?
Девочка нахмурилась, шагнула ближе к брату и сердито заглянула в его лицо.
- А то я тебя ударю и…
- И что? Напугала… - съязвил он и направился дальше.
- И расскажу папе! – сказала Ева ему вслед.
После ее слов Данил остановился и тяжело вздохнул.
- Пошли! – он подтолкнул ее в сторону города.
- Но мы ведь должны искать лекарство, ты сам сказал! - упиралась девочка. – Мы прошли мимо тех домов, - указывая назад, говорила она. – Нам надо было там посмотреть, там могут быть лекарства!
- Нет, не могут… Туда мы не пойдем! – снова подтолкнув сестру, ответил мальчик.
- Нам нельзя идти в город, там опасно! Если папа узнает…
- Не узнает! – вскрикнул Даня и остановился.
Ева испугалась, она также остановилась и, не решаясь ничего сказать, смотрела на брата широко открытыми глазами. Данил заметил ее напуганный взгляд и понял, что перегнул палку: он присел на колени, чтобы видеть ее лицо.