Первое что я увидел, развязав верх по аналогии с вещмешком, была книга, здоровая такая. Дальше обнаружилось перо и закрытая медная баночка видимо с чернилами. Свёрток ткани, в нёмобнаружил свечи, и не малых размеров, металлическая столовая лампа, куда собственно и предназначались свечи. Больше всего весила последняя находка, так что первым моим порывом было тут же её выбросить, но вдруг, как предполагал Боря, что-то из этого удастся продать в будущем.
— Что в книге? — Медленно дожевав свою порцию, коллега подошёл помочь мне проводить ревизию.
— Не знаю, да и ты думаешь, мы сможем прочесть, что там написано?
— Возможно в комплекте к нашим «заводским настройкам» шло знания здешнего письма?
— Проверим. — Я открыл книгу и увидел только палочки и завитушки. — Нет, похоже, наша комплектация заканчивается только речью, и то не факт, так как проверить, пока не удалось.
— Дай я попробую.
— На, только не порви, скорей всего, нам её не по назначению ещё использовать.
— Это как?
— А ты что с собой рулон туалетной бумаги взял?
— Нет, но если проводить аналогию с нашим миром, то в эти времена книга должна быть очень дорогой.
— И как ты оценишь её стоимость, не зная содержимого. Может там написано что-то на подобии: «Если эту книгу кто-то будет продавать, зовите стражу! Они меня убили!»
— Да нет, тут расписаны цены и количество продаж игрушек, шкур животных, и бочек пива на разных ярмарках, судя по всему, большим спросом пользовалось именно пиво. Это гроссбух.
— Это ты как понял?
— Прочитал.
— Не мели бред, я рассматривал эти буквы, я их не знаю.
— Хммм, я тоже не знаю, а вот сам текст, прочесть могу. На сам попробуй, просто прочти, не обращая внимания на буквы.
Я взял книгу снова и просто начал читать первую попавшуюся страницу.
«… неделе на ярмарке в Луковице продал полторы бочки пива, шёл дождь, людей было мало и пол бочки скисло — получил пять серебряных, потратил на пиво шесть серебряных и три медных — в убытке на одну серебряную и три медных…»
— И вправду прочитал. И что нам с ней делать. На продажу эти мемуары торговца бесполезны.
— Это очень полезная книга, если будет возможность засесть за её изучения, я смогу провести анализ рынка, и найти оптимальные места продаж различных товаров, а также…
— Всё, всё понял. Только тащишь её сам. Завтра придумаем что-то с мешком, возможно, удастся переработать его в подобный рюкзак, а сейчас спать, а то уже совсем темно.
Выспаться нам не удалось. Сначала доставали комары, а потом стало холодно. Пробовали укрыться одеждой торговца, но не помогло, всю ночь занимались физкультурой, чтоб хоть как-то разогреть тело.
На утро были уставшие и недовольные. Настроение поднял лишь «шопинг». Мне достались штаны, рубашка, куртка, и сапоги. Со своих прежних штанов я сделал портянки, а рубашку оставил как сменную. Боря получил всё тоже только вместо куртки — жилетку, и он на портянки пустил всю старую одежду, так как обувь была на него большой, и чтоб не болталась на ногах, он намотал портянки в два слоя. И также оставил рубашку торговца как сменную.
Наши старые подвязки я хотел пустить на лямки рюкзака, но штаны также оказались большими, хоть и намного лучшего качества. Рюкзак остался Боре со всем содержимым, также он отобрал несколько игрушек и закинул их в сумку, забив её полностью. Еду я переложил в уже пустой мешок, а его в свою очередь в корзину. Так мы и собрались в дальнейший путь, правда, немного перекусив перед дорогой.
Идти в обуви оказалось не привычно, так как подошва была деревянной, но намного удобней, чем босяком. Двигаться решили в прежнем направлении, а именно в противоположном от вчерашней стычки. Спустя час ходьбы оказались на развилке.
— И куда дальше? — Боря сел на землю, и в который раз за сегодня, начал поправлять свои ботинки.
— А что нам есть разница куда идти? Что направо, что налево — разницы никакой.
— Тогда пошли направо, там дорога шире и утоптанней.
— А может и есть разница. — Я задумался над услышанными словами. — Предположим, что направо идёт — магистраль. Тогда налево от нее — ответвление в населённый пункт, возможно в деревню.
— Или просто дорога, которой мало пользуются. Да и «магистраль» должна вести в город, а не в захудалую деревеньку.
— Да, вот только, если судить по книгам в подобных жанрах, там стоит охрана и просит деньги за проход.
— А ты уверен в том, что писатели не выдумали это? Хотя как мне помнится, из школьного курса истории в Европе брали плату за пересечение границ и мостов. Да и термин налог или пошлина за проход есть. Не с пустого же места его взяли.
— Тогда пошли в деревню, попробуем сбагрить наше барахло если не за деньги, то хоть за еду.
Мы направились по менее утоптанному пути, который к слову вывел нас в начале на пшеничное поле, или иную злаковою культуру, я не разбираюсь в них, а про злаки с упаковки йогурта когда-то прочитал. А после мы вышли к редким домикам, точнее пока не вышли, а решили обсудить, как будем вести себя с местными, всё же впервые выходим на контакт.
— Может, начнем с детей? Они самая наивная ячейка общества. Да и игрушки им можно продать. — Боря предложил такой вариант исходя из прошлого опыта. Как всегда он нашёл самых уязвимых клиентов.
— А ты уверен, что у них вообще есть деньги на игрушки?
— Мы можем провести бартер, еда нам тоже нужна.
— Я предлагаю найти вначале главного в деревне, и узнать где мы вообще находимся. Запас еды, хоть и скудный, но есть, а вот знаний нам катастрофически не хватает.
— Тогда предлагаю разделится. Ты ищи главного, а я попробую сбыть ненужный хлам.
— Только ты не сильно наглей. Я хочу переночевать в деревне, а то комары надоели.
— Постараюсь. — Терзают меня сомнения, что Боря продаст хоть что-то, но еда нам и вправду нужна. Да и не только еда, он натёр ноги до кровавых мозолей, а мне так ходить совсем неприятно.
Мы направились в сторону домов. Вот только как нас увидели люди, детвору как ветром сдуло, да и взрослых не особо видно на улицах. А потом, в центре деревни, возле колодца, собралась толпа.
— Нелюди! Дважды за неделю грабят! Сколько можно!
— Нет у вас веры в Бога!
И такие крики звучали отовсюду. А недовольство было направленно на наши скромные персоны.
— И что тут происходит? — Шепотом спросил Боря. Мог и не шептать, через весь этот гул его и так никто бы не услышал. А вот наша торговля накрылась медным тазом.
— Не знаю, попробуем выяснить. Но на всякий случай приготовься бежать.
Я вышел немного вперёд, и постарался перекричать толпу.
— Да тихо вы! Что тут происходит? И кто вам сказал, что мы не верим в Бога, мы ещё как верим. — Правда, начали верить день назад, но им об этом знать не надо. — Кто у вас главный?
Толпа затихла, видимо начала переваривать новую информацию.
— Я староста деревни. А вы кем будете?
— Мы странствующие торговцы.
— А где же ваша телега?
— Вчера утром попали в засаду разбойников, еле ноги унесли. Добрались до деревни, а вы тут панику разводите.
— Прошу прощения, просто времена такие. Пройдёмте в мой дом. Расходитесь, это не бандиты. Вон у них даже оружия нет. — Это он уже сказал для односельчан, что уже успокоились и смотрели с сожалением на бедняг «торговцев».
— Вы нас простите, бандиты уж совсем распоясались. На этой неделе прирезали нашего кузнеца, Никон отказался делать для них оружие. Так они после этого начали дома грабить. Вот люди и испугались, завидев вас. Думали опять пришли народ мирный грабить.
— А что стражники ничего не делают? — Вспомнился тот конный патруль, неужели они не могут разобраться с кучкой голодранцев.
— Дак, они и патрулируют дороги. Вот только бандюки боятся их и в лесу прячутся, а найти их никто не может. Я как они впервые пришли послал людей к барону, а он говорит мол нужно весь гарнизон с замка снимать чтобы по лесам их искать, а людей и так мало. Выделил отряд, но они лишь по дороге ездят, чтобы на торговцев не нападали. — Мы подходили к домику, видимо старосты, и уже перед дверьми он развернулся и окинул нас взглядом. — Но видать, и этого мало раз на вас напали. Проходите, небось голодные. Сейчас что-то придумаю на стол накрыть.