Как же мне говорить о боли в то время, когда ты испытываешь огромную боль, словно к сердцу твоему приложили раскаленное железо и душу твою прожгли? Ты обгорел, и испытал боль, и действительно заслуживаешь того, чтобы тебе сказали: «Ты молодец!», чтобы пожали тебе руку и сказали: «Приходи, чтобы нам показать тебя по телевизору! Ты не должен будешь ничего говорить, просто приходи, чтобы люди могли увидеть твое лицо». Однако мы не можем туда пойти: людей с такими лицами не приглашают на телевидение, потому что на телевидении надо быть загримированным, принаряженным, чтобы ты смеялся, веселился, отпускал то и дело шуточки да прибауточки, и совсем ненадолго показывают что-нибудь грустное, чтобы оно ни к чему не могло привести.
У меня есть фотографии со Святой Горы Афон, на которых запечатлены лица разных отцов, моих знакомых, друзей, которые позволяли мне снимать их из любви и доброты, а не для того, чтобы обрести известность. Старые монахи, деды, не покидавшие Святую Гору лет по 50–60, лица, на которых написаны крест, боль. Я хотел бы, чтобы эти люди не говорили, чтобы их просто показали однажды по телевизору, только их фотографии, и пускай бы они ничего не говорили. Чтобы показали эти лица, а внизу было бы написано, что этот старец — со Святой Горы, он жил там 50, 60, 70 лет и проявлял терпение. Вынес искушения, выдержал испытания, брань от искусителя, от брата своего, от себя самого, от своих страстей, подобно этой недосягаемой вершине Афона, которая принимает на себя молнии, дожди, мороз, солнце, град, зной, и безропотно стоит столько веков, и проявляет безкрайнее терпение, и служит символом зрелости. Так и эти люди: они перенесли страдания, прошли через многое и теперь тоже не живут вольготно, а испытывают боль.
В конце концов это нас и объединяет: ты в миру, где-то там, другие еще где-то, а третьи в своей семье, кто-то в мастерской, кто-то на работе, в офисе, в автомобиле — все мы испытываем какую-то боль и поэтому общаемся и говорим. В конце концов и это тоже утешение, будем же прославлять Бога, что Он позволяет нам получить такой опыт.
Боль — это, например, когда у тебя нет работы. Молитесь о молодых, у которых нет работы: они заканчивают университеты или военные училища, но им нечего делать после этого, и их обуревает тоска, обуревает депрессия, и они не знают, как жить. Хотят жениться, но не могут, потому что думают: «А что я скажу этой девушке? Что я замечательный, золотой парень, но у меня нет работы? И что мы будем с ней есть? Сухари целый день? Нет, так не пойдет». У него должна быть работа, и это тяжело. Поэтому молитесь об этих молодых людях.
Как я говорил тебе однажды, проявляй терпение, когда проходишь через какой-нибудь крест и боль, смотри вперед, а не только на боль, смотри на то, что Господь вместе с болью подаст тебе что-то еще, попозже. Ты подожди, не спеши. Нужна вера. А знаешь, что значит вера? Это значит не видеть ничего перед собой, но говорить: «Попозже я увижу прекрасный сад», — верить, что скоро будут сады, красивые пейзажи, дары, роса после зноя, верить, что увидишь оазис. Это и значит вера. Она означает, что я не вижу ничего перед собой, но в душе заранее готовлю себя, я открываюсь, я открываю в себе огромные горизонты, а не окрашиваю всё в черные тона.
Что-то близится. «Где оно? Ты видишь?» — спрашиваешь ты. Нет, я его не вижу. Как я его увижу, когда мои глаза не видят в такой дали, я не могу видеть далеко. Но это, однако, не означает, что не существует то далекое, которое близится. Поэтому я и говорю, что благодаря вере боль трактуется иначе: когда ты испытываешь боль и веруешь во Христа, ты надеешься, и вера отгоняет безнадежность, тревогу, тоску, она вносит луч оптимизма и в самый непроглядный мрак.
Ты понял, что означает верить? Это как взрыв души, как бомба, и когда эта бомба взрывается, ты говоришь: «Ой, что происходит? Я этого не ожидал!» Поэтому будем иметь надежду!
Одному человеку я всегда говорю:
— Все будет хорошо!
И вот он говорит мне:
— Вы опять мне это скажете? Может, вы говорите это просто так, чтобы меня утешить?
А я ему сказал:
— Я говорю тебе это, не чтобы отделаться от тебя, ведь эти слова — все будет хорошо — не нечто формальное, они — правда. Все будет хорошо, действительно, потому что существует Христос, потому что и ты тоже Христов и невозможно, чтобы Христос, Который любит тебя, печется о тебе, думает о тебе, Который привел тебя из небытия в бытие, Который знает, сколько волос у тебя на голове, ибо они сочтены, Он, Который, когда ты спишь, не спит, а заботится обо всех проблемах твоей жизни, — невозможно, чтобы Он оставил тебя. Он знает, что будет, и в том, что сейчас тебя гнетет, в этом малом или большом твоем кресте, который ты сейчас несешь, который у каждого из нас тоже есть, Бог тебя не оставит. Итак, имей веру, в противном случае ты не выдержишь, говорю тебе это категорически, потому что убедился в этом: если ты не веришь, ничего у тебя не получится.