— Отчего же смотришь так пристально? — деланно заинтересовано спрашивает визави, наклоняя голову на бок и позволяя пышной копне медно-золотых локонов закрыть лицо.
— Могу я наконец узнать ваше имя? — произносит Храванон, тут же прикусывая язык. Эру, серьезно? Из всех возможных вопросов он решился задать именно этот?
Он просто смотрит в ответ, молчит, лишь пристально вглядывается в побледневшее лицо эльфа, словно ищет что-то. И чуть улыбается, вполголоса отвечая:
— Орофер. Зови меня Орофер.
***
Трандуил прикрывает глаза, криво усмехаясь. Момент настал. Последний этап, устный тест по политике, король, по традиции, принимает лично в главной тронной зале дворца у всех претендентов сразу.
Леголас стоит в начале одного из рядов, не слишком далеко, но и не слишком близко, упорно избегая взгляда отца, опустив голову, возможно, ниже, чем позволительно по правилам этикета.
Бьет сигнальный гонг. Их время пошло.
Леголас вскидывает голову, чувствуя, как каждая клеточка тела мгновенно напрягается. Самая сложная для него часть. Сейчас главное - сдержаться, не наговорить глупостей или не выпалить какую-нибудь откровенную чушь. Злить отца нельзя ни в коем случае.
— Вопрос таков, — голос короля звучит нарочито равнодушно, гудением отзываясь от высоких сводов, и еще несколько секунд пульсирует в холодном мраморе под ногами, расходясь ровными кругами. — Торговый конфликт. Необходимо обозначить наиболее выгодную политику действий Эрин Гален в отношении Эсгарота, которая помогла бы увеличить прибыль, получаемую нами ежегодно. Параметры сохранены. Ваши предложения?
На долгие несколько мгновений в зале воцаряется полная тишина, пока Леголас, наконец решившись, не вскидывает руку, жестом показывая готовность ответить.
— Говорите, — звучит отстраненное разрешение и юноша кивает, откашливаясь.
— Как известно, у нас есть два торговых пути, ведущих к Эсгароту: тот, что длиннее, и тот, короче.
Голос повинуется ему не сразу и Леголас лишь неловко морщится, ощущая, как краска опаляет щеки, но все же продолжает. Одно лишнее чувство - и все может пойти наперекосяк, а этого он себе позволить не может.
— Издавна мы используем только второй, отдавая предпочтение скорости, но забываем о преимуществах первого пути. На нем же встречается в разы больше точек, где можно бы было продать товар, получив лишь выгоду для себя, безо всякого убытка. Так зачем же нам продолжать использовать тот путь, пусть он и более короткий?
Леголас слабо улыбается, отчетливо понимая, что подобного ему не простят. Хождение по грани может быть забавным только до тех пор, пока ты не осознаешь, что падаешь. А то, что он посмел наговорить сейчас, не идет ни в какое сравнение…
Король, сидящий на троне, недобро щурится, одаривая сына нечитаемым взглядом, и уже хочет что-то сказать, когда тишину зала разрывает другой голос:
— Ваше Высочество, Вы забыли о кое-чем.
Леголас недоуменно оглядывается, тут же натыкаясь взглядом на смутно знакомые синие глаза говорившего, и задыхается.
Валар, так вот в чем дело…
Кажется, вот и причина его недавнего беспокойства. Те победы действительно достались ему поразительно легко, но странно было отнюдь не это. Странным был тот факт, что Гэлторн, сын Храванона, участвовал в испытаниях и каким-то образом умудрился дойти до финала.
А еще было не менее непонятно то, что глаза у Гэлторна всегда были травянисто-зеленого оттенка и голосом он обладал совершенно другим.
И уж точно от него никак не могло нести магией настолько сильно, что Леголас без труда почувствовал это, стоя на другом конце зала. Подобное могло быть, только если бы их связывали кровные узы, или Гэлторн внезапно стал бы обладателем силы, в разы превосходящей магию самого короля.
Проблема же заключалась в том, что и то, и другое было одинаково невозможно и откровенно бредово.
Леголас чувствует, как внутри накаляется горячий шар раздражения, едва скрываемой ярости. Это было странно, это было необъяснимо, это было неправильно, попросту невозможно и оттого противно ему до глубины фэа.
— Продолжайте, — сухо печатает король. И Леголас гневно стискивает пальцы в кулаки. Разумеется, отец это тоже ощущал. Так отчего же ведет себя так, будто ничего не происходит? Очередная искусная ложь? Или… Нет, быть не может.
— Его Высочество, верно, позабыл о том, каким путем идет первая дорога. А идет она прямиком через Эребор, королевство гномов. Наших противников. Врагов. Именно поэтому подобная идея поистине глупа, уж простите.
— Ах, позвольте спросить, и что же такого страшного в торговле с гномами? — резко переспрашивает Леголас, из последних сил сдерживаясь. Не может быть, он ведь действительно чувствует эту силу, огромный поток чистой магии, исходящий от Гэлторна.
Он ведь не сошел с ума, правда же? Нет ведь, нет… Смех так и рвется из горла, но Леголас лишь кусает губы, понимая, что одна подобная выходка, и это будет конец. Валар, что-то ведь действительно происходит, а его попросту никто не желает услышать…
— Довольно, Леголас, — холодно цедит король, хмурясь, и эльф невольно сжимается под полным раздражения и разочарования взглядом отца. Нет, неужто опять?.. — Слышать больше ничего не желаю. Ты ошибся, сказав то, что не следовало бы. Гэлторн, продолжайте. Я бы хотел услышать ваше предложение.
***
Леголас равнодушно глядит на таблицу результатов. Гэлторн, разумеется, выиграл в третьем этапе, что, впрочем, не сильно пошатнуло позицию самого Леголаса.
Это было больно, неприятно, но терпимо. Он ведь победил, к чему же теперь размышлять о том, как именно это произошло?
Собственная победа, понимание, что все решено окончательно и бесповоротно, приносит лишь краткое успокоение, на мгновение усмиряя ураган в душе. Но не больше.
Это норма, обыденность, ничего больше. Стоит просто забыть обо всем произошедшем как о туманном и излишне раздражающем сне, и заняться наконец проблемами более важными.
Стоило бы вернуться на границы, разобрать карты и последние отчеты, самому написать доклад, проверить, все ли есть, всего ли хватает… Забот полно, беспокоится о том, что уже закончилось и закончилось благоприятно, бессмысленно.
— Его Величество просит вас пройти в его кабинет, — оповещает слуга, легко касаясь его плеча.
И все планы тут же летят в костер, в одном из уголков разума, под приглушенные проклятия Леголаса.
Встречаться с отцом не хочется совершенно. Они оба прекрасно знают, чем закончится очередная встреча, и это что-то не будет чем-то особенно приятным.
Но посмей он не явиться - скандал обеспечен. Скандал, который сейчас никому не нужен, способный повлечь за собою слишком много неприятных последствий. Ослушаться прямого приказа короля - неслыханная дерзость, оправдать кою может лишь смерть.
И, как бы заманчиво то не звучало, так рисковать Леголас себе позволить не мог.
И с тихим вздохом он сворачивает в сторону отцовских покоев.
***
Путь до кабинета занял пару минут, и вот уже Леголас стоит перед дверью из светлого дерева, не решаясь постучать.
Отчего-то кажется, будто сделай он это сейчас - и произойдет нечто непоправимое, начинающее череду самых что ни на есть ужасных событий. Быть может, и бред, но своим чувствам Леголас доверять давно привык. Если не самому себе, то кому еще верить?
Но, наконец решившись, он поднимает руку и осторожно стучит.
— Входи! — доносится приглушенный голос из-за двери и Леголас, чуть поморщившись, нажимает на резную ручку.
Дверь открывается совершенно бесшумно, и он потерянно замирает на пороге, не зная, что должен делать теперь.
Отец, — король — сидит за столом в центре комнаты, пристально разглядывая старинный пергамент в своих руках. Он выглядит… уставшим.