Жертва пока не понимала, что ее ждет, и мило спрашивала, что здесь делаю я. Я не отвечал, лишь смотрел на нее. Потом она заметила, видимо, оброненный ею платок и потянулась к нему. Он галантно подал ей его, и Роз спрятала платок в сумочку, которую она вечно таскала с собой. Он ушел, и Розамунда вдруг все поняла.
Бежать было бесполезно, и она прижалась к стене, поползла вдоль нее, и, уже совсем отчаявшись, начала умолять меня. Но я не мог ее отпустить. Зверь созрел, и Роз увидела это. Ее глаза наполнились ужасом, и она смирилась со своей судьбой. Я выпустил зверя…
Когда все закончилось, он вернулся. Мы замотали в заранее приготовленную простыню тело и остатки одежды. Платье я оставил себе как трофей. Я переоделся, в принесенную им смену белья и он помог мне оттащить ее тело в пруд, где мы услышали тихий стон. Не раздумывая, я погрузил ее голову в воду и дождался, пока она перестанет подавать признаки жизни. После, размотав простыню, мы столкнули и тело, и тряпки в воду. Часть из них поплыла по поверхности, а часть погрузилась в пучину. Обыскав сумочку и не найдя ничего, что могло бы указать на нас в ее дневнике, или содержимом, я прошел в конец пруда и зашвырнул ее в ближайшие заросли. Навряд ли тут будут ее искать. Потом привел себя в порядок и отправился в Ченчжвинд, полный спокойствия и внутренней тишины.
*
Беатрис сидела в своей комнате и смотрела на сумочку, найденную у пруда. Потом, решившись, открыла ее, и среди прочих вещей обнаружила дневник. Дневник Розамунды.
Читать его ей показалось верхом бестактности. Беатрис раздумывала, как ей поделикатнее рассказать мужу обо всем. Так и не приняв решения, она спрятала дневник и позвала Пикок готовиться к ужину.
Не смотря на дневное происшествие, вечер опять был славным, лишь Сара была необычайно тихой. Беатрис, как умела, пыталась расшевелить ее, но не смогла этого сделать.
Мужчины беседовали в своем кругу и в результате приняли решение пустить нескольких офицеров на постой — лишним их покровительство не будет. В связи с чем были отданы соответствующие распоряжения. Беатрис же села к роялю и теперь наигрывала красивую мелодию. Джеймс попросил поставить кресло поближе к ней и теперь с удовольствием слушал игру Бет.
Она периодически смотрела на него, улыбаясь. И вдруг поняла, как он ей дорог. На секунду молодая женщина даже сбила ритм, но быстро восстановила его и доиграла мелодию. Джеймс молча поцеловал ее руку, и вдруг увидел, как раскраснелись ее щеки, а глаза заблестели еще сильней. Это было неожиданно для него. Они молчали, но их взгляды говорили сами за себя. И это был первый раз, когда они шли по коридору, обняв друг друга за талии и прижавшись плечами.
*
Пикок с довольным видом раздевала ее ко сну.
— Что-нибудь случилось? — благодушно спросила Бет.
— Простите мне мою дерзость, но если у хозяев все хорошо, то и прислуге легче живется, — учтиво произнесла Пикок, и Бет счастливо рассмеялась.
Ее взгляд рассеялся, стал мечтательным, и она вздохнула, по-видимому вспоминая что-то очень приятное.
Пикок отдернула край одеяла и неожиданно вскрикнула.
— Что опять случилось? — пребывая в мечтах, поинтересовалась Беатрис.
— Миледи… — с неподдельным страхом пролепетала камеристка.
Миссис Рендалл вернувшись в реальность, поднялась с пуфика перед камодным зеркалом и подошла к кровати. Под одеялом по всей поверхности были разбросаны лепестки розы.
— Это становится невыносимым! — с возмущением выкрикнула молодая женщина. — Я иду к мужу!
— Миледи, Вы, не одеты! — пришла в ужас камеристка. — Если Вы позволите, я позову его, — уже спокойней попросила она.
— Да, конечно, — вынужденно согласилась Бет.
*
Джереми Аткинсу, эсквайру, Лондон
Досточтимый сэр Джереми Аткинс!
Не имея чести быть знакомым с Вами, но много слыша от своих друзей, в частности Гиларда Уорда, о Ваших выдающихся способностях в разбирательстве запутанных дел, прошу помочь мне в весьма неприятной ситуации, сложившейся вокруг моей второй супруги.
Дело в том, что чуть более года назад, при загадочных обстоятельствах я потерял свою первую супругу, миссис Розамунду Рендалл. Так получилось, что сейчас я женат во второй раз на женщине, не склонной к модной ныне истерии, или экзальтации. Поэтому то, что она поведала мне, заставляет меня тревожиться за ее жизнь и честь. Буду Вам крайне признателен, если посетите нас до середины июня и поможете разобраться в этом странном деле. Если Вы не посчитаете возможным приехать в Ченчжвинд по каким-либо обстоятельствам, то после проведения бала в честь нашего бракосочетания я увезу Беатрис и мою сестру Сару в Лондон, дабы оградить дорогих моему сердцу женщин от Лонгвудского Зверя.
С уважением, Джеймс Рендалл, сквайр
P.S. Нет нужды говорить, что все Ваши дорожные и прочие расходы будут щедро вознаграждены.
*
— Как доложить о Вас? — учтиво, но с достоинством, спросил дворецкий мужчину средних лет, вошедшего в холл Ченчжвинда ранним июньским днем.
— Сэр Джереми Аткинс, — ответил тот, протягивая свою визитку.
— Прошу Вас обождать, — приглашая присесть на гостевой диван, ответил дворецкий и степенно удалился.
Мистер Аткинс поставил свой саквояж около дивана, но садиться не стал, заинтересовавшись картинами, развешанными по всему холлу.
— Вас ждут, — провозгласил вернувшийся дворецкий и проводил гостя в кабинет мистера Рендалла.
***
— Мистер Аткинс, — встав и дружелюбно протягивая руку, встретил Джеймс гостя.
— Мистер Рендалл, — улыбнувшись ему в ответ, пожал ее Джереми.
— Надеюсь, дорога не была утомительна, — участливо осведомился мистер Рендалл.
— Я достаточно непритязательный человек и мне не нужен особый комфорт. И оставим светские беседы. Не люблю терять время. Поэтому, если это возможно, пригласите Вашу супругу. Мне хотелось бы услышать все из первоисточника, — учтиво и в то же время холодно произнес визитер.
— Конечно, — согласился Джеймс и позвонил в колокольчик, призывая камердинера.
— Пригласите миссис Рендалл ко мне в кабинет. Передайте ей, что там ее ожидает мистер Аткинс.
Бет с камеристкой пришли очень быстро. Супруг, чтобы не мешать разговору, вышел отдать распоряжение о подготовке комнаты для сыщика.
Минут через сорок в библиотеку, где ожидая окончания беседы своей супруги с сыщиком, коротал свое время Джеймс, зашел его камердинер и доложил, что Аткинс просит его подняться к себе.
— Да, интересное дело, -рассматривая через увеличительное стекло, лепестки роз, сказал Джереми. — Тот, кто это сделал, был в перчатках. Скорее всего лакей. Но пока нам это ничего не дает. Как легко проникнуть к вам в замок по ночам?
— Это невозможно, — ответил Джеймс. — Дворецкий Стивенс запирает их, проверяя все помещения перед сном.
— Но миссис Рендалл стала свидетельницей позднего возвращения мистера Ленарда, и он вошел не через парадный вход.
— Значит, ему открыл дворецкий, — возразил Джеймс.
— Но зачем идти через черный ход, когда Стивенс так же мог открыть и парадный? — резонно спросил Аткинс.
Джеймс в недоумении развел руками.
— Вот, пожалуй, с этого вопроса мы и начнем, — утвердительно произнес Джереми.
— Ленард и Джордж уехали охотиться, — оповестил Джеймс гостя.
— А вот это славно, — удовлетворенно произнес сыщик и добавил: — А вообще лучше будет, если никто не узнает, с какой целью я прибыл сюда.