Если бы моя семья хоть наполовину так сочувствовала моей болезни, как Майк гордится своей, подумал Виктор. Майк научил его, что Дарующие Боль и Восторг предоставляют ему, Тремалису, возможность испытывать хроническую боль в течение почти всей взрослой жизни. Во всяком случае, он не мог припомнить время, когда этой боли не было.
Он взглянул на Рив, потом снова на книгу.
— Так чего же мы ждем? Пошли туда.
Непрерывно курящая женщина исчезла со своего поста у входа в собор св. Сикста. Здесь она курила «Лаки Страйк» и бормотала про себя; из ее рта на прохожих вылетали клубы дыма и невнятные фразы. Раньше ее не отпугивала даже холодная погода. Рив и Тремалис сразу подумали, что Болеутолитель начал разнообразить свои жертвы.
Лавка находилась в холле собора, слева от чаши со святой водой — фонтанчика, из которого прихожане наполняли свои пластиковые бутылки. Тремалис обратил внимание, что Рив не остановилась у чаши, чтобы плеснуть на себя святую воду. Он опустил руку в чашу, но не коснулся лба. Вместо этого он приложил два пальца к шее подобно тому, как женщины слегка окропляют себя духами за ухом, потому что именно в этом месте он ощущал наибольшее напряжение мышц, именно там мучавшие его спазмы были самыми сильными.
Прямо перед лавкой им предстала статуя св. Сикста, окрашенная в бежевый цвет. Молодой мексиканец стоял за стеклянным прилавком. Он просматривал номер «Католического Ежемесячника». Юноша был одет в черный свитер под горло. Поверх свитера виднелся медальон с изображением св. Лацаро, покровителя бедняков.
Рив подошла к нему и вытащила из кармана джинсов книгу псалмов. Держа в одной руке книгу, а в другой — торговый чек, Рив сказала:
— Привет. Это у вас куплено?
Мексиканец подумал, что пастор подослал этих людей, чтобы проверить, насколько он справляется со своей работой. Но он был вполне информирован.
— О да, леди, — ответил он так же лаконично, как обычно высказывались мексиканцы и пуэрториканцы в Чикаго, когда говорили по-английски. — Если желаете, я мог бы предложить вам несколько других книг, возможно, они вас заинтересуют.
Он лучезарно улыбался, как все молодые люди на своей первой работе.
— Нет, спасибо, — сказала Рив. Они отошли от прилавка.
— Привет, Рив.
Оба обернулись, удивленные этим возгласом. Рядом с ними оказался священник.
— Здравствуйте, святой отец. — Рив повернулась к Вику. — Это отец Деннис; познакомьтесь, святой отец: это Вик Трембл.
Тремалис слегка смутился, потому что до сих пор никто, кроме него самого, не представлял его этим именем.
Священник протянул руку. Тремалис с удивлением ощутил во время рукопожатия мозоли на ладони святого отца. Оба кивнули друг другу.
— Вы новичок в нашем приходе, сын мой? — спросил священник. Отцу Деннису было чуть за сорок, его светлые волосы начинали седеть, и когда они вместе пошли через холл, Тремалис заметил, что святой отец заметно хромает. Потом Рив объяснит ему, что священник страдает артритом.
— Нет, сэр, — ответил он, — Я уже бывал здесь раньше.
— В таком случае я просто вас не узнал. Вы живете не здесь, может быть — в районе Дирборн-Парка? — он улыбнулся. — Я, знаете ли, угадываю место жительства так же, как некоторые угадывают по внешности знак Зодиака.
— Нет, сэр, то есть, э-э, святой отец, — голос Тремалиса дрогнул, — Моя семья живет в Викер-Парке. На Хонор-стрит.
— Как же тесен этот мир. Я изучал катехизис в школе св. Фиделиуса много лет назад, на Хонар-стрит.
— Святой отец, Вик — друг Майка Серфера, — пояснила Рив.
Священник не уставал поражаться причудливости и оригинальности прозвищ, которые выбирали для себя некоторые из его прихожан. Не то что преуспевающие бизнесмены. Отец Деннис порой думал, что если бы Сын Божий вновь появился сейчас на Земле, то на его визитной карточке значилось бы:
Д Ж. КРАЙСТ[2]
«Умру за Ваши грехи»
— Кстати, именно здесь я с ним и познакомился, — Тремалис огляделся по сторонам, как новый гость на вечеринке, — Мне здесь и правда очень нравится. Даже… — он в нерешительности замолчал.
— Да? — вопросительно произнес священник.
Рив заметила нерешительность Тремалиса и перешла к делу:
— Мы нашли вот это, — она показала книгу псалмов, — то есть, на самом деле, это обнаружил уличный проповедник, ну, тот, что похож на Эдди Мерфи, и принес в «Марклинн». Он нашел это на том самом месте, где Бабуля, то есть, я хотела сказать — Вильма Джеррик… — и на этом она остановилась, оборвав свою речь на полуслове.