– Оля, все это на самом деле несколько серьезней, чем вы предполагаете, – произнесла я довольно-таки банальную фразу.
– А вы...
– Я из ФСБ, – кивнула я, предвосхитив ее вопрос. – Подождите, я сейчас...
Достав мобильник, я набрала телефон Прохорова. Личный номер генерала не отвечал. Тогда я набрала дежурный телефон штаб-квартиры. Мне ответил голос полковника Губанова, первого заместителя Сократа Ивановича, одного из немногих сотрудников спецслужбы, знавших меня в лицо и посвященных в наши совместные с генералом Прохоровым дела.
– Евгения, где вы? Немедленно приезжайте к нам!
Голос у полковника взволнованный, такой у опытных спецслужбистов бывает лишь в крайних ситуациях типа «Норд-Оста».
– Где Сократ Иванович?
– Он погиб... Два часа назад взорвался в собственной машине.
Глава 4
Не прошло и часа, как я была в штаб-квартире. В кабинете генерала Прохорова, помимо меня, было еще трое. Полковник Губанов, майор Кириков и старший лейтенант Пирогов, тот самый полнеющий очкарик. Все трое были теми немногими посвященными, которые работали непосредственно со мной, кроме Сократа Ивановича. Существовало еще два офицера, но один сейчас находился в госпитале, другой недавно погиб. Таким образом, о моем существовании и выполняемых мною задачах знали в подробностях лишь эти трое.
– Сел в личную машину, хотел на обед съездить домой... – Губанов смотрел на меня, но так, точно я была прозрачным стеклом, а он смотрел сквозь него. – Два квартала проехал – взрыв. По счастью, никто из посторонних граждан не пострадал.
Некоторое время сидим молча. Можно сказать, чтим память, хотя ее полагается чтить стоя.
– Евгения, вы начали работать по направлению, которое дал вам генерал? – нарушил затянувшуюся паузу Кириков.
Майор Кириков среднего роста, коренастый крепыш, возрастом ближе к сорока. В прошлом служил в погранвойсках на таджикско-афганской границе, я называю его Пограничником. У него короткая армейская стрижка и выправка строевого офицера. Он, как мне кажется, немного недолюбливает меня, я плачу ему той же монетой.
– Разумеется, – отвечаю я, еще не зная, стоит ли рассказывать обо всех подробностях, про Ольгу и дурацкую игру, в которую якобы играл Павел Шорников.
– Доложите о результатах. – Пограничник строг по-казарменному.
– Я не в армии, вы не старшина, – ставлю я на место Кирикова весьма нелюбезным тоном.
– Не надо так, Евгения Федоровна, – голосом арбитра встревает в беседу полковник Губанов. – Считаете нужным что-то сообщить нам – сообщите, не считаете – не сообщайте.
Губанов знает меня не первый год. И знает, что казарменный тон не для меня... И тут я решаю вызвать огонь на себя! Пусть знают про Ольгу и про то, что я сейчас немедленно отправляюсь к ней.
– Может быть, вам нужна дополнительная охрана? – выслушав мою историю, спросил очкарик Пирогов.
– А вы считаете, что Ольге что-то угрожает? – спрашиваю я.
В ответ Пирогов лишь неопределенно качает головой, затем переводит взор на полковника. Антон Пирогов, скорее всего, какой-нибудь генеральский или полковничий сынок, недавно окончивший академию ФСБ. Однако то, что Сократ Иванович решил свести меня с ним напрямую, говорит о том, что этот Пирогов чего-то стоит. И тогда на пустыре Антон вел себя вполне достойно, вовремя ушел с огневой линии и даже сам в воздух пальнул. Его я буду называть топ-менеджер.
– Ладно, Евгения, действуйте, как считаете нужным, – подводит итог Губанов. – Как только доедете до Ольги, свяжитесь со мной.
Огонь вызван. Теперь надо его дождаться и не упустить того, кто этот огонь будет вести. Главное, чтобы не пострадала Ольга. Как ни странно, эта пышнобедрая белесая дама была мне чем-то симпатична. И сейчас нужно во что бы то ни стало опередить тех, кто скорее всего уже получил указание выехать по Ольгиному адресу.
На всякий случай я позвонила Ольге, как только покинула штаб-квартиру:
– Ольга, я сейчас к вам приеду! Не открывайте никому дверь до моего прихода!
– Хорошо, – с финским спокойствием отозвалась та.
– И еще – оставьте открытой балконную дверь. Так надо!
На всякий случай всегда надо иметь запасные входы, они же выходы.
До Ольгиного дома я добралась ровно за двадцать пять минут, быстрее никак не получилось. Метро не самый быстрый вид транспорта, зато в подземных тоннелях нет пробок. У подъезда пара традиционных бабушек. Вежливо поздоровавшись, ненавязчиво интересуюсь, не заходили ли в подъезд двое молодых, спортивных мужчин... Двое не заходили, а вот четверо заявились. Десять минут назад, и обратно еще не выходили. Стоп! Может, конечно, они и не к Ольге, но все равно придется пробираться в квартиру через балкон. Возможно, я слишком переоценила себя и недооценила противников?! Ведь я даже не знаю, кто они! Отдать им на съедение Ольгу? Придется заходить в ее квартиру через балкон. По счастью, та жила на предпоследнем этаже, поэтому я прошла в чердачное помещение, оттуда на крышу. Минимальное альпинистское снаряжение всегда находилось со мной, поскольку никогда не знаешь, куда или, наоборот, откуда придется выбираться. Снаряжение представляло собой длинную тонкую веревку, способную выдержать свыше двухсот килограммов. На конце веревки небольшой, чуть побольше рыболовного, крючок-кошка. Плюс специальные подошвы, которые я закрепила прямо на кроссовки. Остается зацепить крючок-кошку за крышевое ограждение – и в путь! По стене, держась за веревку, уперевшись кроссовками в панельную вертикаль.
До балкона Ольгиной квартиры веревки хватило, метра два еще осталось болтаться. Перепрыгнув со стены на балкон, я тут же пригнулась, чтобы меня не было видно из комнаты. Дверь приоткрыта (успела-таки Ольга, зря говорят про медлительность финок!), поэтому мне осталось лишь навострить ушки и услышать следующий разговор:
– Если она позвонит, ни в коем случае не говорите, что мы здесь.
Это мужской голос. Незнакомый, властный, лишенный вежливых интонаций. Это старший четверки гоп-стоп-менеджеров, пожаловавших в гости к Ольге.
– Вы мне даже документы не показали, – отозвался обиженный голос Ольги.
Слава богу, жива! И пока что цела...
– У нас мало времени, документы мы оставили на службе, я вам уже объяснял, – продолжил мужской голос.
– Но она совсем не собиралась меня убивать! – в свою очередь продолжила Ольга.
Значит, они сказали ей, что я убийца, а они доблестные сотрудники МВД или ФСБ, приехавшие спасать госпожу Ластерлайнен.
– Эй, ты не отвлекайся там, а лучше в окно смотри! – распорядился властный.
Адресовано это было не Ольге, а кому-то из его подчиненных. На мою удачу, когда я подходила к подъезду и беседовала с бабушками, наблюдатель отвлекся в первый раз.
– И из занавески не высовывайся! – добавил другой голос, на сей раз знакомый.
Кажется, это мой утренний несостоявшийся киллер. Нет, не кажется, точно он. После недавних событий ему не следовало попадаться мне второй раз. Хотя он разговорчив, и если удастся взять его живым... Тут бы самой уцелеть и Ольгу спасти! Расчет очень прост – Ольга жива и невредима до тех пор, пока не появлюсь я. Она должна открыть дверь и впустить меня в квартиру. Далее нас обоих нашпигуют пулями, как Бонни и Клайда из одноименного фильма. Канонады, как в фильме, не будет, так как оружие снабжено глушителями, просто раздастся несколько хлопков, точно открывается сразу много бутылок шампанского... Впрочем, у меня в руках сейчас тоже не газовый шпалер, оружие я успела сменить. На сей раз на новенький бесшумный ПСС. И еще на моей стороне внезапность. Их четверо. Один за шторой, у окна, выходящего на подъезд. Пистолет у него не в руках, а в кобуре, через окно он стрелять не будет. Второй, с готовым к бою пистолетом, находится у дверей. Из комнаты, в которой я секунд через десять окажусь, его видно, но он может успеть отпрыгнуть и укрыться в соседней комнате. Третий (это скорее всего мой утренний знакомец) прохаживается из коридора в комнату, также держа оружие наготове. Главарь сидит в комнате с Ольгой, хамит ей, но свое оружие, скорее всего, не достает, держит в кобуре. В специализированном тире я отстреливала четыре движущиеся ближние мишени за две – две с половиной секунды... Слышится взволнованный голос Ольги: