Визуально опознавать было нечего, так обгорело тело. Хоронила Тамару ее единственная родственница, тетя по матери, Волчкова Валентина Сидоровна.
— Ваша жена носила янтарные бусы, Олег Иванович?
— Еще у нее был перстень, тоже с янтарем.
Чехотный кивнул:
— Правильно. И туфли с металлическими застежками.
— Да. Я их сам покупал.
— Часики золотые тоже вы покупали?
— Давно уже. На тридцатилетие. Но она их все время носила. Они что, остались?
— Ровно настолько, чтоб можно было определить, из какого металла и какой марки. Макарову убили не с целью грабежа, я так пока думаю. Простите, что отвлеченно говорю о вашей жене, — специфика к тому приучила… Она никогда не жаловалась? Может, ей кто-то угрожал раньше?
Макаров взглянул на тщедушную фигурку следователя, идущего чуть впереди по госпитальной аллее. «Хотя бы сумасшедшим не посчитал», — подумал про себя, а вслух сказал:
— Угрожал. И я знаю, кто убил Тамару.
Тут же заныл затылок. Конечно, Чехотный его не поймет, конечно, спишет эти слова на бред человека с пробитой башкой, — что, мол, с него взять? За два месяца, проведенные здесь, в клинике, он ловил уже настороженно-сочувствующие, даже испуганные взгляды собеседников, когда начинала дергаться в тике левая щека — следствие контузии полугодичной давности, когда под Серноводском попал под бомбежку своих же самолетов. Теперь щека дергалась чаще, даже при пустяковых волнениях.
Следователь не удивился, даже не замедлил шаг.
— Я догадывался, что вы это скажете. Кавказский след, не так ли?
— Да, я это и имел в виду.
— Мне приходилось пару раз быть в Карабахе в составе оперативно-следственной группы, там я впервые услышал вашу фамилию.
— В связи с чем? — спросил Макаров.
— В связи с вашими контактами с Рамазаном, помните такого? Кстати, он сам вышел на нас, стуканул, что вы предлагали ему купить партию обмундирования и горючее по бросовым ценам.
Макаров остановился:
— Ну и?..
— Он крупный торгаш и порядочная сволочь. Мы сказали: раз предлагают, покупай, в чем же дело. Он все понял правильно и исчез. Потом появилась листовка с вашей фотографией и указанием суммы за голову подполковника Назарова. Вы тогда под этой фамилией там были, так же?
— Мою настоящую Рамазан все равно узнал, — сказал Макаров. — Мы с ним встретились под Лачином, совершенно неожиданно. Во всяком случае, для меня. Водку вместе пили, можете себе представить?
— Могу, — просто ответил Чехотный.
Боль в затылке исчезла, дышать стало легче. Макарову вдруг захотелось положить руку на плечо следователя, но он вовремя остановил себя.
— Мы пили местную водку, и Рамазан назвал мне мой домашний телефон, мой адрес, место работы моей жены.
— Угрожал?
— Мы пили водку, я же говорю. Были гостями в одном доме. В гостях никто никому не угрожает. Но потом, уже в Чечне, этой зимой…
Следователь поднял умные грустные глаза на Макарова:
— Опять судьба свела?
— Война, скорее.
— Интересно. В двух словах можете рассказать?
— В двух — нет. А на большее у меня пока на хватит времени: пора идти в процедурный кабинет.
Чехотный взглянул на часы, развернулся и зашагал к госпитальному корпусу.
— Мы с вами еще встретимся, конечно. А пока лишь один вопрос. Вы думаете, что убийство Тамары Алексеевны — дело рук Рамазана или его людей, так?
— И вы к этому пришли? — вопросом на вопрос ответил полковник.
— Во всяком случае, в порядке версии такой вариант приемлем. Все можно было обратить в несчастный случай, понимаете? Или хотя бы попытаться это сделать. Ну ехала, ну опрокинулась… А стрелять зачем, жечь зачем? И потом, ее могли убить и просто закопать в лесу, там же лес в районе котлована. А машину угнали бы. Но убийцы нам дали понять, что действовали обдуманно. Они как бы акцентировали: не сомневайтесь, женщина убита. И пусть это узнает тот, для кого ее смерть предназначена.
Чехотный остановился у дверей корпуса и так же, снизу, взглянул на полковника:
— Извините, Олег Иванович. Для вас эти слова звучат, наверное, кощунственно…
— Я так понимаю, что найти исполнителей будет невозможно, они, скорее всего, уже на Кавказе?
Следователь неуверенно повел плечом:
— Почему же, есть в Москве их диаспора, у нас на нее кое-какие выходы… Работать будем.
— Заказные убийства обычно не раскрываются. Об этом же ваша статистика говорит. Откровенно: шансов — ноль?