Ну, вот так мы протопали еще с полкилометра вверх по склону. Тут эти, в скафандpax, ход сбавляют и начинают красться. Мы, естественно, тоже. Уже мандражирую. Да этот, начальник, сопит под боком, прислушаться не дает. Шпалер свой достал. Ну, думаю, как бы мне под его пулю не попасть, если заварушка начнется. Обязательно ведь, зараза, влупит с перепугу.
Сквозь кусты продрались — открывается поляна. На той стороне тоже кусты, уже лес начинается. И мы вот так, на цыпочках, через поляну крадемся. Жду, что из кустов на полянку сейчас какая-нибудь ужасная живность выпрыгнет.
Смотрю, действительно что-то показалось, серый такой дымок. Эх, думаю, а у нас и противогазов-то нет с собой.
Грамотные назад отступили, к нам поближе, а дым идет и идет. Метров десять до нас ему осталось, я уже оглядываться стал, куда драпать смотрю. И тут этот, начальник, как заорет: «Стреляй!» Чувствую, что мне орет, но не могу понять, куда палить. А он разоряется: «В него стреляй, в него! В облако!» Ну, я и вдарил. Кто-то из ребят еще полоснул. Говорят, оно тут же и распалось.
Только я этого уже не видел. Какой-то шиз вломился на поляну, и пошло дело! Ребята направо-налево полетели, как будто он их бревном лупил. Ну и мне досталось. Метров десять по воздуху пролетел. И об дерево шмякнулся. Думаешь, чего я здесь? Во, видишь гипс? Два ребра сломаны. Больно, гадство!
Все дело в две секунды произошло. Никто опомниться не успел. Шиза этого то ли кто из ребят успокоил, то ли он сам остановился. Брык вдруг на траву и лежит. Это я сам видел, уже об дерево шмякнувшись. Перед глазами круги разноцветные, но разглядел.
Потом как-то все сразу успокоились. Нас, шмякнутых, подобрали, на машины — и в госпиталь. А что на поляне дальше было — не знаю.
Да, еще две хохмы. Ребята передали, что десять суток «губы» мне вкатили за то, что стрельбу открыл без приказа. Я тут расстроился. Как же так, думаю, без приказа, когда был мне такой приказ? Я же не глухой!
И тут заявляется ко мне тот самый начальник, что стрелять приказал. В штатском, но чувствуется, что мундир имеется, и с широкими лампасами. С ним еще парочка таких же клоунов. И объявляют мне они, что я, мол, молодец, герой — штаны с дырой, и полагается мне за этот героизм не десять суток «губы», а как раз наоборот — десять суток отпуска на родину, плюс дорога. Я, конечно, сказал, что полагается: «Служу Советскому Союзу!», но про то, что до дембеля два месяца осталось, скромно умолчал. Где они раньше были со своим отпуском, на первом году? На фига он мне сейчас, когда я скоро, как и они, «гражданку» одену? А может, удастся на эти десять дней раньше на дембель уйти?
«…И что ты думаешь, Макс, эти идиоты все загубили! Буквально все, до чего дотянулись их руки! Погиб Пришелец, искалечен Ким, мы потеряли реальные возможности сделать несколько шагов (один Бог знает — сколько!) вперед по тому самому Великому Светлому Пути Прогресса, о котором столько твердим.
Как мы сражались с ними, как не давали осуществить этот их дурацкий, да что там дурацкий — садистский план! Очень жалею (да и не один я) — вовремя не рассказали всего Киму, не помогли применить его удивительные способности, чтобы добраться до Пришельца, договориться с ним. Нам казалось, что здравый смысл возобладает. Кретины, на что мы надеялись? Ведь знали же, что единственная угроза парню исходит совсем не от Пришельца! Может быть, Он потерпел аварию и нуждался в переводчике, чтобы договориться с нами?
Нет, столкнувшись с Неведомым, мы первым делом начинаем искать опасность, даже не задумываясь о возможности другого варианта. Или вариантов. Разум не может быть враждебным. Он или дружествен другому разуму, или, на худой конец, индифферентен. И во втором варианте у нас должно хватить ума отойти, не приставать к нему, дать заниматься своими делами. Нет ведь, не хватило… Хотя, я убежден, здесь мы имели первый вариант.
Горько и обидно. Дали волю дуракам и садистам. Они спровоцировали Кима, отправили его в качестве приманки. Ким ведь ничего не знал об операции. Он считал, что только так можно разрядить угрожающую ситуацию. Эти все очень тонко рассчитали. Запугали парня тем, что он представляет собой опасность для человечества. И потом ненароком намекнули: «А вот если сбежать, да самому добраться…» Он, глупыш, и предположить не мог, что с него день и ночь глаз не спускают, каждый шаг караулят. Вот и пошел.
Плохо все получилось, гадко. И мы вели себя, как последние подлецы. Занимались наукой, не думая о живом человеке. Эта мне башня слоновой кости… Одно утешение сейчас — утечка информации. Кто проболтался — сам гадаю. Но поднимается большой шум, и многим из этих «техников» нагорит по первое число. Нельзя было такое скрывать от людей, глупо и преступно. Сначала несколько сообщений в «тамошней» печати появилось, а затем и наша пресса «не смогла молчать». Чувствую, что это далеко не конец и «прославимся» мы на весь мир. Только поздно, поздно шум подняли. Немного бы раньше. И не пришлось бы нам тогда смотреть в глаза Кима, полные боли и невысказанных упреков. Несколько сломанных ребер и рук не идут ни в какое сравнение с тем, как пострадал этот парень. Преданный нами, обманутый «техниками», искалеченный Пришельцем — вот результат того, что человек доверился современной науке, искал у нее спасения от того странного и страшного, что обрушилось на него. Да нет, не наука тут виновата, а скорее политика. Страх, неприятие всего чужого, непонятного — вот настоящая болезнь, которой заражены все мы. Этот страх вбивали нам в головы и души годами и десятилетиями, учили видеть одних врагов не только «извне», что само по себе уже является преступлением против человечества, но и среди нас самих, своих же, близких людей. Дети могут у нас предать родителей, брат — донести на брата, сосед — оклеветать соседа. Не всегда это делается с низкими целями. Но ведь куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями?..