А сейчас Киму было плохо. И с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Появилось ощущение, будто стены и потолок аудитории начали сдвигаться и вот-вот должны были обрушиться на него. Пытаясь остановить это движение, он поднялся на подгибающихся ногах, сделал вперед неверный шаг, но в этот момент сознание отключилось окончательно и, падая в проход между столами, он успел лишь услышать чей-то испуганный вскрик.
Занятия в группе были сорваны. Какие занятия, когда человек сознание потерял? Кима посадили на стул, расстегнули мокрую от пота рубашку, брызгали в лицо водой.
Наконец он открыл глаза, несколько минут водил вокруг себя бессмысленным взглядом. Попытался встать, но ноги все еще не держали. Кто-то спросил:
— Врача вызвали?
— Не надо врача, — сказал Ким. — Все в порядке. Я сейчас. — Он опять попытался встать, на этот раз успешнее. Его не удерживали. Мир вокруг приобретал четкость. Даже духота чувствовалась не так сильно. Или это было от пота, ручейки которого высыхали на теле и создавали ощущение прохлады?
В это время прозвенел звонок. Пара кончилась, а вместе с ней кончилась и учебная неделя. Народ, убедившись, что с Кимом все в порядке, начал расходиться. Некоторое время рядом крутились несколько самых сердобольных девиц, но когда Ким улыбнулся и повторил им, что все, мол, в порядке, ерунда, с кем не бывает, испарились и они.
Ничего, конечно, в порядке не было. Слабость во всем теле чувствовалась капитальная, и какой-то гул раздавался в голове. Такой монотонный безостановочный сигнал, будто далекий локомотив дал гудок, да так и не отключил его.
Ким посидел еще немного в опустевшей аудитории, собираясь с силами. Нельзя сказать, чтобы он так уж здорово напугался, хотя в обморок падал впервые в своей жизни. Нет, почему впервые? Переволновался же, когда в пионеры принимали, и торжественно брякнулся посреди зала.
Сегодня причина была явно иной. Какое уж волнение! Приболел, вот и всех дел. Сейчас передохнет, придет в себя как следует, и вперед! Остаток субботы можно посвятить зубрежке, а вечером отправиться к Наташке и сидеть там до понедельника. Если, конечно, у нее никаких других планов не задумано на воскресенье. Может ведь случиться и такое. И что тогда прикажете делать? Торчать весь день в общежитии? Слуга покорный! Лучше уж он прихватит конспекты и поедет на озеро. При тамошнем скоплении народа что-нибудь выучить, конечно, трудновато будет. Но хоть для успокоения совести — учил ведь, да обстоятельства…
Так он размышлял, а между тем и действительно чувствовал себя все лучше и лучше. Слабость уходила, исчез (а может быть, отдалился, ушел вглубь) гул в голове. И пора было вставать, идти в столовку, перекусить и отправляться в общежитие, потому что обмороки — обмороками, а очень не хочется пропахать тем самым носом, на котором сессия, мимо стипендии, получив у железной женщины Елены Ивановны «пару». Да и «трояк» ни к чему. А очень даже свободно такое может произойти, поскольку эта представительница слабого пола жалости не знает и даже такой факт, что на ее занятиях ты потерял сознание, на экзамене никак не повлияет на решимость вытряхнуть из тебя все знания по ее предмету. Было бы что вытряхивать.
Прошлое воскресенье прошло не без пользы для организма, однако и без вреда для гранита науки. Вместо него грызли шашлыки, выбравшись всей группой в лес. Было весело. Но так весело может быть и людям малознакомым при определенных обстоятельствах. Группа же три года училась вместе, однако отношения в ней никак нельзя было назвать теплыми. Каждый сам по себе. Ким был по характеру человеком малообщительным, и такое положение его ничуть не смущало. Есть у него Наташка — и ладно. Теперь вот на нее вся надежда.
Да… Насчет пользы для здоровья воскресного пикника — это еще как сказать. Похоже, после него-то Ким и почувствовал недомогание. В такую жару простудиться? Бред какой-то!
Ким поднялся и тут же понял, что обморок даром не прошел. Заломило спину, боль отдалась в затылок. Тем не менее он довольно браво прошагал по коридору и по широкой лестнице спустился на первый этаж учебного корпуса, где среди всего прочего помещалась и небольшая студенческая столовая.
Народу по случаю субботы было немного, и Ким, прихватив выщербленный пластиковый поднос, нацелился взять что-нибудь недорогое, но способное восстановить его потраченные в битве за знания силы.