Владимир Ильич несколько раз высказывал желание поехать в Москву, в Кремль. Но мы, окружавшие его, боясь длительного пути, боясь волнения, которое вызовет вид Кремля, Совнаркома и других мест, под разными предлогами отклоняли эти поездки. Ильич не настаивал.
Но однажды случилось иначе: Владимир Ильич и Надежда Константиновна гуляли в саду, когда К. Зорька, которого я сменил (позднее к Рукавишникову для дежурства у больного Владимира Ильича присоединились студенты-медики Казимир Зорька-Римша и Николай Попов. — Ред.), зашел прощаться перед отъездом: "Еду в Москву, до свидания, Владимир Ильич". Прощается с Надеждой Константиновной и со мной. Ушел. Владимир Ильич рассчитал, что теперь наверно машина есть, и решил поехать в Москву. Направляется во двор, где находится гараж.
Во дворе стрит открытая машина, которая ждет Зорьку — он обедает. Владимир Ильич направляется к ней. Мария Ильинична, обращаясь ко мне, говорит: "Владимир Александрович, крикните Рябову (шоферу), чтобы вывел крытую машину". Кричу. Машина выведена. Ильич торжествующе садится и терпеливо ждет, посмеиваясь над сборами растерявшихся Надежды Константиновны и Марии Ильиничны. Ну, вот все готовы. Поехали. Мария Ильинична шепчет мне на ухо: "Скажите Рябову, чтобы он свернул на дорогу, по которой ездим в лес за грибами". Сказал. Повернули. Момент для этого маневра был очень удобный: Владимир Ильич оглянулся назад, на идущую с К. Зорькой машину, и сразу не заметил поворота. Но не проехали мы и 10 сажен, как наше плутовство было открыто. Властный жест — остановить. Владимир Ильич указывает направление… Улыбается, несколько волнуется, тормошит меня и указывает на шофера: "Велите ехать скорее". Его веселый вид заражает постепенно и Надежду Константиновну и Марию Ильиничну, которые сначала были очень взволнованы этой поездкой.
Действительно — Кремль, Москва, Совнарком — есть чему волноваться. Для Ильича это не развлечение. Но Ильич весел, Ильич доволен, и постепенно все мы начинаем улыбаться и шутить: "Владимир Ильич, а ведь к нам в Горки гости едут…" Ильич смотрит на меня вопросительно. "Владимир Николаевич Розанов едет. Скоро, вероятно, встретимся. Вот будет удивлен!" Мария Ильинична шутливо говорит: "Володя, тебя в Кремль не пустят, у тебя пропуска нет". В ответ — взрыв смеха.
Верстах в 14-ти от Москвы открывается прекрасный вид. Владимир Ильич в восторге. Он буквально не может усидеть на месте и требует скорее ехать. Версты через три встречается Розанов. Увидев Владимира Ильича, он опешил, растерянно спрашивает: "Куда вы направляетесь?" Объяснили — в Москву. Глаза Ильича искрятся от удовольствия. Приглашает Розанова пересесть в наш автомобиль. Поездка продолжается.
Вот Кремль. Часовой осматривает пропуска у нас, а Ильич сидит, откинувшись в угол автомобиля. Еле заметная улыбка мелькает на его лице — пропуска нет. Часовой наклоняется ближе, чтобы рассмотреть пассажира, не показавшего пропуск. Увидел и отпрянул. Вытянулся в струнку, руку под козырек, и на лице все чувства: удивления, восхищения, почтительности. Проезд свободен.
По приезде Владимир Ильич отдохнул, сидя в кресле, осмотрел подробно квартиру, заглянул в книжные шкафы… На другой день после обеда вторично направился в свой кабинет, но на сей раз не удовлетворился его осмотром, а повернул в дверь, ведущую из его кабинета в зал заседаний Совнаркома. Зал был пуст: ввиду приезда Владимира Ильича заседания были отменены. Ильич покачал головой. Мне кажется, что он рассчитывал увидеть здесь многих из своих товарищей.
После набега на Совнарком отправился гулять по Кремлю. Маленький эпизод, который на меня произвел очень сильное впечатление. Ильич едет в машине. Из-за угла вывертывается взвод красноармейцев. Вот они поравнялись с Ильичом. Взводный: "Равнение направо!" Красноармейцы оборачиваются к Ильичу. Взводный, подтянувшись, отдает честь… Это была последняя поездка Владимира Ильича в Москву. Прощальная поездка…
В зимнее время мы устраивали прогулки в саночках, как это только стало возможным. Ездили в таком порядке: Владимир Ильич с Петром Петровичем* на первых санях, на следующих Надежда Константиновна со мной или Зорькой. Иногда ездила и Мария Ильинична. В дальнейшем на эти прогулки стали, по требованию Ильича, брать ружье для охоты. Из этих прогулок Мария Ильинична и Надежда Константиновна были "изгнаны": Владимир Ильич указывал на них рукой… предостерегающим и отрицательным жестом. Я в этом усматривал желание Ильича быть самостоятельным, освободиться от постоянной опеки…