Однако вторая мысль, как признает преподобный Варсануфий, представляет собой некий идеал, которого могут достигнуть только обретшие совершенство и который поэтому не может быть вменен другим462. Святитель Григорий Палама обосновывает ее суровым укладом монашеской жизни, который заставляет отречься от мира и отказаться от использования простых человеческих средств463; однако он не настаивает на приятии ее всеми христианами, ни даже на включении содержащихся в ней требований в монашеский устав в качестве незыблемого правила464. Святые отцы, отмечает он, «не считали омерзительными тех, кто не могли достичь достаточно сильной веры... но иногда по-отечески снисходили к нашим слабостям»465. Так, преподобный Варсануфий, не ограничиваясь теорией, каждому дает совет в соответствии с его особым духовным состоянием, как делает это любой духовный отец; с тех, кто приблизился к совершенству, он требует большего, и в то же время способен снисходить к слабостям других. Например, он пишет одному такому человеку: «Что касается визита к врачу, то это только совершенные могут всецело предаться воле Божией, даже если боль нестерпима; но слабые пусть прибегают к медицине»466. Ориген придерживался тех же взглядов: «Для исцеления тела обязательно применение медицины, если мы говорим об образе жизни простом и общепринятом; но если мы стремимся к высокой жизни... необходима величайшая любовь к Богу и сила обращенной к Нему молитвы»467. Святой Макарий Великий, некоторые высказывания которого были поспешно поставлены в один ряд с заявлениями Тертуллиана, Татиана и Арнобия468, в действительности занимал намного менее категоричную позицию, при внимательном изучении – более близкую воззрениям Оригена, преподобного Варсануфия и святителя Григория Паламы. В продолжение вышеприведенного отрывка он пишет: «Ты, конечно, скажешь мне: “Для заботы о нашей плоти Господь дал нам травы земные и снадобья и врачебный уход для излечения телесных недугов...”. Согласен, это так; но будь внимателен и пойми, каким образом и кому это было дано и ради кого Господь так распорядился, движимый любовью к человеку и Своей величайшей и бесконечной милостью. <...> [Господь] дал лекарства человеку этого мира и всем, кто вне Его, ради облегчения, выздоровления и поддержания тела человеческого и позволил ими пользоваться тем, кто пока еще не может всецело предаться Господу. Но ты, ведущий жизнь уединенную, приблизившийся ко Христу, желающий стать сыном Божиим и воскреснуть новым человеком в Духе. удалившийся от этого мира, ты должен обрести новую веру, новый образ мысли и жизни, отличные от мирских людей»469.
Совершенный человек может отказаться от применения медицины, потому что Бог для него – все, потому что он устремляется к Господу прямым, неповторимым путем470. А также потому, что его духовное состояние внушило ему способность либо терпеть болезнь, либо получить исцеление от Бога471. Наконец, это потому, что в последнем случае человек способен сохранять смирение и отвергать искушения гордыни, которые не замедлят появиться и побуждать его приписать выздоровление своим собственным силам, считать себя святым, возгордиться своими мнимыми свершениями и пренебречь любой помощью, ниспосылаемой ему через других людей. Так, преподобный Варсануфий предупреждает одного из своих собеседников: «Если ты не пользуешься помощью врачей, опасайся помыслов самовозношения»472. Блаженный Диадох Фотикийский, в свою очередь, даже советует духовным людям при болезни обращаться к врачам, «в особенности затем, чтобы они не впали в тщеславие и бесовские искушения, заставляющие некоторых из них хвастать тем, что им не нужны врачи»473. И потому даже святые нередко обращаются к светской медицине, тогда как они могли бы одной молитвой получить от Господа избавление от недугов для себя или для своих учеников и духовных чад474.
468
См.:
474
См., например: