Пролежни – это, фактически, гематомы. То есть кровоподтеки, скопления крови в ближних к поверхности кровати тканях. Это нарушение кровообращения, если его не предотвращать по мере возможности, быстро вызывает тромбоз, прекращение кровообращения на этом участке тканей и наступление их некроза. Пролежни формируются при полной расслабленной неподвижности мышц, потому что сердце в одиночку кровь по венам качать не может. И кровь начинает распределяться в сосудах так, как велит ей сила гравитации – в прижатых к кровати областях. Звучит убедительно, не правда ли?..
Особенности кровообращения в больных мышцах
Итак, мы уже понимаем, что здоровые мышцы помогают сердцу выполнять его ежедневную работу, облегчая ее на несколько порядков. Больные же не делают ровным счетом ничего – просто существуют. Разумеется, это сказывается на прохождении многих смежных процессов – процессов, в которых работа мышц учтена изначально, с самого момента рождения человека.
Нарушение кровообращения, тромбоз, высокий холестериноз сосудов, атеросклероз и все его последствия – вот только главные пункты в длинном списке всего, что мы можем получить с мышечной атрофией.
Если нам мало, добавим: малоподвижный образ жизни нередко становится причиной сахарного диабета II типа. Причину угадать нам уже несложно. Самыми большими «любителями» сахара в организме выступают мышцы и головной мозг. Мозг потребляет много глюкозы – больше, чем остальные органы, вместе взятые. Зато мышц самих несравнимо больше, чем любого мозга – даже самого умного. В покое мышцы почти не употребляют сахар. Но при активной работе они сжигают его буквально килограммами в минуту. Поэтому люди, сидящие на долгих или изнурительных диетах, могут добиться падения сахара в крови, просто поднявшись на несколько пролетов по лестнице, а не в лифте.
Естественно, когда мы едим, мы потребляем много сахара. То есть столько, сколько не «съест» и мозг Эйнштейна. А мышцы у нас им не интересуются. Потому без специальной низкоуглеводной диеты нам не стоит удивляться, что сахар у нас в крови довольно часто бывает высоким, верно?.. А ведь высокий сахар – это куда ближе к диабету, чем к здоровью!
Скажем больше: длительное отсутствие движения и нагрузок вредит самой мышечной ткани и суставным сочленениям, которые она обслуживает. Так что мы можем понадеяться на удачу в случае с проблемами кровообращения. Можем удивиться, узнав, что сахарный диабет нам грозит даже без ожирения. Но нам решительно нечего рассчитывать на результат, если мы попытаемся предотвратить преждевременное старение любых суставов за счет снижения подвижности.
Наша логика в таких случаях понятна. Мы спрашиваем: с чего бы стареть и изнашиваться костям, сухожилиям, хрящам, если они не трутся друг о друга и вообще пребывают в такой же неподвижности, как было в утробе матери? И приходим к выводу, что изнашиваться им не с чего и что мы нашли идеальное решение. А в действительности мы загоняем сами себя в биологическую ловушку. Кровоснабжение суставов, костей и всех этих тканей происходит через ткани мышц. Кости не движутся потому, что не движутся мышцы. В волокнах мышцы наступает застой крови и нарушается кровоснабжение костей и хрящей. Постепенно их питание становится настолько плохим, что уже не покрывает даже минимальных нужд, возникающих в покое.
Результат: сидячая, не требующая движения работа доводит нас до артроза и остеохондроза вдвое-втрое быстрее, чем довела бы работа монтажника или грузчика. И потом, мы не движемся активно или целенаправленно, разрабатывая мышцы. Но вообще никак не шевелиться мы не можем. И в те моменты, когда мы вынуждены делать хоть что-то, наши суставы испытывают двойную нагрузку. Они могли бы испытать чуть меньшее напряжение, если бы их обслуживали мышцы в хорошем тонусе. Но для хорошего тонуса мы как раз ничего и не делаем. Поэтому в моменты какого бы то ни было движения наши кости и хрящи получают двойную «подачу». В значении за себя и за этот балласт рядом, который должен был им помогать, но в своем нынешнем виде не столько помогает, сколько мешает.
Все это просто прекрасно, но обратим внимание на указанный только что момент. Полной неподвижности, фактически, можно добиться лишь в положении лежа – как мы и приводили в примере о пролежнях у прикованных к постели больных. Однако наш случай – это движение и напряжение мышц, просто статическое и слишком для них долгое. Мы движемся. Мало и неправильно, но движемся. Поэтому пролежни у нас в обычной жизни не возникают.
Тем не менее, если при болях в спине мы сделаем тщательный и глубокий ее массаж (сами или с помощью массажиста), мы обнаружим удивительную вещь. А именно, уже через час после массажа у нас под кожей повсюду появятся обширные, свежие кровоподтеки. По собственным ощущениям мы поймем, что, похоже, вся эта кровь внутри мышечных волокон и была причиной их болезненной усталости и спазмов. А массажист подтвердит, что такие «прострелы», тугоподвижность и боль мышц действительно появляются, когда в их волокнах скапливается слишком много крови. И тут мы вконец запутаемся: полная неподвижность вызывает застой крови. Но и частичная подвижность, выходит, тоже!
На самом деле, удивляться нам нечему. Подумаем сами: в обычной жизни мы шевелимся, перемещаемся в пространстве и пр. Но наша спина все это время просто держится прямо. Так что она у нас не движется – не нужно путать два совершенно разных действия. Мы сказали, что постоянное сокращение и расслабление мышцы позволяет ей организовать более равномерный и быстрый ток крови во всех сосудах, проходящих через ее волокна. Чем больше мышц работает, тем на большей площади улучшается кровоток.
Как мы думаем, а что произойдет, если волокно в какой-то момент сожмется и не расслабится? Верно: оно неизбежно зажмет сосуды при сокращении и не отпустит их с расслаблением ввиду отсутствия расслабления. Разумный вывод, не правда ли?
Таким образом, естественно, что постоянно сжатое положение волокон, как и постоянно расслабленное, ничем кровообращению не поможет. Наоборот, в обоих случаях оно ему лишь помешает.
И поэтому же два разных состояния мышц закономерно приводят к похожему результату. Разница в том, что при пролежнях от неподвижности кровь скапливается в поверхностных частях мышечных волокон и подкожной жировой клетчатке. А при хронической усталости кровью переполнено волокно по всей своей длине. Отек тканей давит на нервные стволы, проходящие рядом, – возникает боль и спазм как реакция мышцы на раздражение ее системы нейронов. Если мы ждем, что уж после этого мышца точно распрямится автоматически, мы ждем напрасно.
С момента, когда постоянный застой крови в полностью или наполовину зажатой мышце вызовет острый спазм («прострел»), рассчитывать на ее самостоятельное расслабление нам не следует. Эта дуга рефлекса (еще большее сжатие от боли в нейронах) безусловна – она совершенно не контролируется сознанием. Ну, зато теперь мы понимаем, в чем состояла наша ошибка, когда мы попытались лечить перегруженную спину еще бо́льшими нагрузками.
Вместо вывода просто распишем поэтапно, по пунктам, все, что у нас произошло со здоровой спиной на этом пути от здоровья к постоянным болям.
1. В течение долгого времени мышцы пребывали в сокращенном состоянии, в результате чего в них, что называется, потихоньку возникали очаги застоя крови.
2. В периоды отдыха отек частично рассасывался, работоспособность волокна восстанавливалась. Но все это происходило лишь частично, поскольку период расслабления был значительно короче периода нагрузок, да и не всякое устройство кровати или нашей собственной нервной системы позволяет телу полноценно расслабиться период сна.
3. Постепенное ухудшение кровоснабжения волокон мышц привело к снижению ее работоспособности и возможности восстановления после микротравм при нагрузках. Иными словами, клетки продолжали разрушаться каждый день, а новые расти не спешили, поскольку для этого в нужные участки не поступали питательные вещества. При статических и не слишком сильных нагрузках (мы ведь не спортсмены!) клеток гибло немного, поэтому дегенерацию мышц мы не замечали годами.