Была-существовала одна такая вреднющая бабка, которая однажды, верите ли, нет, свела себе бородавку и сунула соседке под коврик у двери, а соседка упала, да так, что без ноги осталась, хотя и тут не без докторов, но это уже цепочка случайностей. Хотя за такое, конечно, положено приравнивать и причислять к безликам.
И в этом Богу во многом способствуют те самые бессердечные доктора.
Шапокляк, о которой идет речь, была настолько же безнадежно больна, насколько здорова.
И вечно домогалась могущественных лекарств со скидкой, которую ей, естественно, не начислили за неумение прилично себя вести. Она требовала от него массы снадобий. А ведь любому мудрецу и даже не очень умному известно, что можно принимать сразу ну, 2; ну, 4; ну, 24 таблетки (автор и не такое видал - ничего! переживут автора), а эта хотела вообще всего сразу - "от" ног, головы, живота, промыслительно путаясь в предлоге. Бабка не верила доктору и считала, что все самые лучшие рецепты он, жидовская морда, приберегает для своих.
Тут на радость доктору открылась аптека для пожилых, с половинной скидкой. Посидел он, послушал бабку, да и выписал ей сразу все, чего просила, прикинув пенсию. Ну, будет булки поменьше жрать. А то - милостив Бог - уже и вовсе не сможет придти.
В аптеке добрый аптекарь, вылитый Айболит из рода Менгеле, очаровал покупательницу. Он проводил ее до крыльца, где было скользко, и счастливая, сияющая бабка несла перед собой огромную коробку, где были валокордин, корвалол, стугерон, сонапакс, грелка, туалетная бумага, новокаинамид, дигоксин, аймалин, мезатон, лечебные стельки, клизма и туалетное коричневое мыло - все за полцены, как обещано.
Мимо шли два молодых человека в шарфах и беретах, с треногой и какой-то аппаратурой.
- Стойте! - заорал бабке один и сам встал, как вкопанный.
Его товарищ воткнул треногу и навел объектив.
- Улыбайтесь! - заорал еще громче первый. - Это для рекламы! С такими же лицами, как только что!
Бабка заулыбалась во весь рот, приулыбнулся и аптекарь, помогавший ей держать коробку.