Как писатель Т. Влайков складывался под влиянием крупнейших болгарских реалистов Л. Каравелова и И. Вазова.
В то же время на него большое впечатление производили произведения русских и украинских писателей — Н. Гоголя и Л. Толстого, Г. Успенского и В, Короленко, Т. Шевченко и М. Вовчок. Еще будучи студентом, он публикует свои рассказы из крестьянской жизни. Широкую известность ему приносит повесть «Внучка деда Славчо», которая была написана в Москве под впечатлением летней поездки в родной городок, а напечатана в 1889 г. в болгарском журнале «Периодически списание». За нею последовали «Тетя Гена», «Батрак», «Дедушка Стайно» и другие рассказы и повести. Активное участие Т. Влайкова в литературной жизни выразилось также в том, что он явился основателем общественно-политического журнала «Демократически прегляд» (1902–1928) и был на протяжении всего его существования главным редактором.
Большую ценность представляют его воспоминания «Пережитое», в которых содержится не только творческая биография писателя, но и дается довольно широкая картина общественно-литературной жизни Болгарии 70–80-х годов прошлого столетия. «Пережитое» — это талантливое автобиографическое повествование, которое расширяет представление о личности самого писателя и проливает дополнительный свет на разные стороны духовной жизни, нравственной атмосферы тех лет. В настоящем сборнике представлены две главы из «Пережитого», в которых с большой силой выражена любовь Т. Влайкова к России.
«Внучка деда Славчо» — неторопливое обстоятельное описание патриархального быта со введением фольклорных элементов. Повесть продолжает каравеловские традиции «Болгар старого времени». Правда, здесь социально-критическая направленность выражена более определенно Разрыв между дедом Славчо и хаджи Донко происходит не от несходства характеров или пересудов кумушек, а потому, что у них разные жизненные позиции. Хаджи Донко не просто злой и жестокий человек — он мстительный ростовщик. Его социальная сущность обнажается во время ссоры в корчме, когда он за мелкие долги готов вконец разорить бедняка. Это о нем говорят люди: «полсела по миру пустил».
С большой любовью писатель рассказывает о народных обычаях, о посиделках, о веселье и горе в болгарском селе. Все симпатии автора на стороне простых тружеников, отстаивающих свое право на любовь, труд и независимость.
Михалаки Георгиев — несколько необычный писатель в болгарской литературе. Наследие его сравнительно невелико, и активно в литературе он начал выступать лишь в первой половине 90-х годов.
Уроженец города Видена, М. Георгиев получил специальное образование в Чехии, окончив в городе Табор Земледельческо-индустриальное училище. Затем он был учителем, служащим таможни, начальником отделения Министерства общественных сооружений, земледелия и торговли, директором сельскохозяйственной и промышленной выставки в Пловдиве, дипломатом. Еще до того, как он выступил с литературными произведениями, М. Георгиев приобрел известность как автор первого болгарского учебника по ботанике, а также ряда научных статей по сельскому хозяйству и экономике. Он редактировал журналы, основал ряд обществ, содействующих распространению научных знаний и объединению болгарской интеллигенции. Однако лишь литературная деятельность дала ему возможность наиболее полно и доступно для широкой общественности выразить свои гражданские и патриотические взгляды.
Именно в то время, когда он начинал свою литературную деятельность, в Болгарии усиливался реакционный режим С. Стамболова — главы болгарского правительства, одного из защитников интересов крупной городской и сельской буржуазии, к тому же открытого сторонника антирусской политики. Годы правления С. Стамболова вошли в историю Болгарии как мрачная страница «диктатуры Стамболова». М. Георгиев всей своей деятельностью и творчеством осуждал «свободу» своей обуржуазившейся родины, в которой процветали прежде всего ловкие дельцы и предприниматели, ростовщики и накопители. В рассказе «Три встречи» М. Георгиев писал: «…когда я смотрю на нынешний мир, смотрю на вчерашних детей… бледных, забитых… на девушек, женщин… да и на мужчин, приветствующих друг друга злобной улыбкой… мне хочется сказать: если такова жизнь свободного народа, если все прежние муки обернулись таким чудовищем, то ни к чему такая свобода!.. Розы сажали — взошли тернии!»