— Похоже, ничем, в данном случае.
— Разворачивайте палатки и выставляйте посты, — распорядился комбат. — И растяните сразу колючку. А я прокачусь по территории с особистом. Вася, крикни комроты разведки, — попросил он ординарца.
Ординарец мгновенно исчез и через минуту появился с майором.
— Александр Викторович, твоя задача провести разведку русла реки и взять пробы воды. Выясни, почему аборигены там не селятся. Помни про крокодилов.
Комроты козырнул и отбежал.
Комбат сказал в рацию:
— Три-один — два-один.
— На связи, три-один.
— Я готов.
— Спускаюсь.
Дружинин стал смотреть в сторону БДК и понтонного причала, и увидел, как по трапу сбежал Субботин и торопливым шагом направился к нему. Они сели в стоящий у причала «Патриот» и уехали на запад.
— Командир, почему вы не остались посмотреть на чудо науки и техники? — Спросил Шапошникова командир патрульного катера капитан второго ранга Геннадий Николаевич Седых.
Олег с удивлением посмотрел на него.
— Вы, Геннадий Николаевич, детский трансформер видели? — Спросил он. — Вот и я видел, — сказал комкор, увидев утвердительный кивок. — Нам нужен результат — соляр и керосин, хотя бы.
Катер уже обошёл акваторию и мирно покачивался далеко в стороне от БДК и причала. Олег вышел на катере, чтобы не мешать команде. Переместить, так сказать, одну из точек напряжения наружу. А заодно и самому несколько расслабиться.
Он стоял у борта и время от времени кидал блесну в чистую воду этого, чуть солоноватого, озера-залива. Рыба тут была. В специальной сетчатой корзине-садке за бортом уже стояла одна полутораметровая меч-рыба. Но поймал её не Олег на блесну, а командир патруля на шмат мяса, насаженный на здоровенный крючок.
Блесну мечь-рыба не брала. Спинные и хвостовые плавники проносились рядом с проводкой, но и только.
Поставив удилище в прикрепленный к лееру специальный «стакан», капитан сел в шезлонг.
— Давайте, Геннадий Николаевич, ставить.
— Давайте, Олег Николаевич, только вы бы в рубку поднялись. Крючки кованные и очень острые…
Шапошников поднялся на мостик и сел на кресло рулевого, развернув его в сторону кормы.
Убрав с палубы лишнее и спустив на воду надувную моторку, два матроса ловко растянули снасть, снарядив крючки наживкой. Не успели они закрепить один конец на якорном буе, как перемёт дрогнул и прогнулся. Потом ещё и ещё раз. Короткие поводки не позволяли им спутываться, но вода вокруг перемёта закипела.
— Вот это да… — Не сдержал эмоций матрос.
— Тут без «гуся» нам не управиться, — сказал капитан катера.
— Это точно.
Шапошников щёлкнул рацией.
— Товарищ комбат, мы тут рыбу ловим. … Уже есть немного. Пришлите ПТС. … Нам её складывать некуда. … Да. Не рассчитали немного. И лебёдку пусть захватят. … Там есть штатная? Хорошо.
Пока ПТС полз по воде, все крючки перемёта были нагружены. Когда «Гусь» прибыл на место, заморачиваться не стали, а прицепили трос перемёта к лебёдке и намотали его на барабан, отцепляя рыбин уже в кузове транспортёра. Некоторые экземпляры доходили до трёх метров. Вес улова был такой, что поначалу лебёдка просто подтягивала транспортёр. Конечно и якорь тоже имел вес, но перемёт держался на противоходе катера и лодки.
— Фига себе, — сказал мех-вод транспортёра, увидев улов, и на то, как просела его машина. — Да тут не меньше десяти тонн!
— Мы тебя на буксир возьмём, — рассмеялся капитан катера.
— Да… Так жить можно, — сказал сам себе Олег.
Оставив комбата обживать территорию, забрав с собой «Лошарика» и две десантно-штурмовые лодки, вместе с разведротой пехотинцев БДК вышел в Карибское море на поиск «языка». Танкер тоже оставили в озере на приёме ГСМ, поступающих с перегонного завода.
Решили пройтись по треугольнику: Пуэрто-Рико, Тринидад. Но, с учётом того, что движущуюся цель наблюдали на маршруте к острову Кюрасао, его выбрали первой точкой контроля.
Атомоход, если никого не будет обнаружено, пойдет на Пуэрто-Рико, а БДК — по малым Антильским островам и дальше по побережью Южной Америки.
Двое суток разведки прошли безрезультатно, если не считать того, что на острове Маргарита, в районе города Порламар, моряки увидели аборигенов, носящих обувь, шляпы, рубахи и штаны европейского кроя.
— Что по этому поводу думаешь? — Спросил особист, опуская бинокль.
— Товарный обмен, думаю, — сказал комкор.
Разглядывая побережье в мощные бинокли они стояли на левом крыле рубки.