На следующий день Хуан стал на этом месте строить таверну с постоялым двором, а Алехандро, получив в королевской канцелярии королевский указ, поехал собирать по стране мастеров. Он знал, где их искать.
— Как у тебя, Дон Хуан, идёт подготовка к «эксу»? — Спросил Александр Евгения Тимофеева — командира боевых подразделений внешней разведки.
— Объекты выбраны и изучены, люди, транспорт — подготовлены, схемы отработаны, пути отхода… есть не везде, но в основном… проработаны.
— Сколько всего?
— В Лиссабоне — двадцать, в Синтра, Торриш, Монтижу, Беррейру, Корроюш — ещё двенадцать, с испанских верфей — к эвакуации подготовлено сто семей, к похищению — тридцать три мастера и подмастерья, пока без семей. Задействовано двенадцать кораблей. Резерв — пятьдесят процентов.
— Правильно! Лучше перебдеть, если можно. Корабелы, инженеры и учёные — в Гавану и Маракайбо. Остальных по Бразилии расселяем?
— Да. Конверты с маршрутами капитанам вручат командиры групп обеспечения по выходу в океан. Потом в Голландию, в Британию. Забираю оставшиеся корабли, и туда…
— Нашим — «привет»!
Через год после закладки верфи на стапелях стоял почти готовый фрегат — трёхмачтовый парусный корабль с мощным артиллерийским вооружением. С плоским верхним деком, без кормовой и носовой надстроек. Со штурвалом, управляющим румпелем с помощью штуртросов и блоков. С ручными лебёдками, на три оси, на который были насажены три пары конических барабанов. При выбирании брасов снасти одного борта навивались на один барабан, а с другого, точно на такую же величину стравливались.
Пушек, такелажа и парусов ещё не было, но мачты уже стояли. Мастера и плотники готовились к спуску корабля на воду.
Обводы парусника со стороны кормы, коей он был повёрнут к морю, очень нравились королю, и Мануэл любил прогуливаться мимо верфи на небольшом баркасе. Сегодня он присутствовал на торжественном спуске на воду фрегата «Санта Мария».
— Сколько, говорите, на нём будет пушек?
— Сорок восемь.
— Где же мы столько бронзы на пушки возьмём, — проговорил король, глядя на орудийные порты.
— Уже льём из чугуна, ваше величество.
— Опасно.
— Хуан предложил особую конструкцию.
— Ох и Хуан у тебя! — Покачав головой произнёс король. — На все руки мастер. Какую таверну поставил! Чистота! А кухня там какая!
— Это он больше для себя постарался, — рассмеялся Алехандро. — Очень покушать вкусно любит и не может переваривать грязь.
— Где он?! Почему не присутствует?!
— Ушёл в Голландию за товаром, а потом в Филадельфию и на Кубу. Дерево корабельное посмотрит. Капитаны говорят, штатовцы предлагают ещё лучше древесину. Крепче. Этот спустим сегодня на воду, и сегодня же закладываем сразу четыре.
— Да-а-а… Странные у них деревья растут, в воде тонут. Ты говорил, что они так защищаются от жуков и гнили. Я помню… Странные у них леса. Богом положено, что жук ест дерево. А если не дерево, то что он грызёт?
— Есть у них там и обычные деревья, — чуть улыбнувшись, ответил Александр.
Хуан наконец-то приобрёл легальное место для конспиративных встреч, а вместе с ним, душевный покой и равновесие. Придорожная таверна, расположенная рядом с верфью и доками — оптимальное место для встреч с моряками. Но таверна была необычна тем, что была разделена на две части. Одна сторона для простолюдинов и моряков, а другая — для богатых и «приличных» постояльцев, которые часто приезжали просто посмотреть на строительство кораблей. Казарма для корабельных мастеров и строителей стояла на территории верфи, но питаться они приходили сюда.
Для них с вечера запаривались каши, для чего была устроена громадная печь, в остывающее жерло которой многорядно устанавливались горшки. Рабочие смены верфи приходили, быстро набивали брюхо и шли на работу.
В заведении Хуан установил штраф даже за плевки на пол. Половина штрафа отдавалась сообщившему. Тоже касалось и драк. Утихомирившие, или выкинувшие из таверны на улицу драчунов, получали вознаграждение.
Хоть помещения и различались по рангу посетителей, но еда в них отличалась только ценой. Любой матрос мог заказать себе гуся, фаршированного яблоками, или устриц. И они обходились ему много дешевле, чем такой же гусь или устрицы на правой стороне таверны. Кухня была едина. Сервис разным.
Два года назад.
— Ой! Да, кто подумает, что какой-то сефард среди дня на тачке везёт двадцать тысяч гран[2]золота?