— Дьявол, — снова выругался верховный магистр. — Всё коту под хвост. Рассматривали возможность судебной неустойки?
— Рассматривали, сир. Капитан корабля взял с командора расписку об отказе от страховки. И у них на корабле заведён журнал по… — секретарь заглянул в маленькую записную книжку и прочитал, — по «технике безопасности», где каждый, находящийся на борту подписывается исполнять регламент и правила.
— Умно. Это что-то новое?
— Такого ни на одном ином корабле не было и нет, сир.
— Введите такие журналы и на наших судах. От греха подальше.
— Мы многое оговариваем в контрактах, сир, но это не будет лишним.
Магистр мрачно взглянул на секретаря, но промолчал. Секретарь склонил голову ещё ниже.
— И всё же… Судовладельца — убить. Он слишком активный и странный. С его смертью территория Филадельфии снова вернётся Русской Америке. Кстати, вы не находите странным совпадение названия государства и имени командора?
— Мы это уже обсуждали с вами, сир, когда направляли его на задание.
— Ну да, ну да… Ещё одна загадка. Какой-то его предок был русом и открыл новый континент? Изучите этот вопрос.
— Уже изучаем, сир. Уже все торгово-финансовые дома муссируют это название, ищут предков и составляют лживые древние родословные и письма.
— Да… Сейчас и не разберёшься, где правда, а где вымысел. И всё же… Алехандро и его семью убить.
— Его жена — дочь стряпчего «Ордена Христа». И сам Алехандро…
— Ты думаешь, я это забыл? — Пребил секретаря магистр. — Исполняйте.
— Слушаюсь, сир.
— Алехандро, ты знаешь, что тебя ищут убийцы?
— Что за убийцы? Дома Медичи? Чего вдруг? Из-за Америго?
— Он был важной фигурой в руках Медичи… Не буду говорить много… У них большая семья. Медичи расплодились в Италии. Сейчас у них около ста пятидесяти членов семьи мужского пола. Это, своего рода, — «братство». Только не христианское. Как бы они себя не обзывали. Как были иудеями, так и остались. Торговля и ростовщичество — вот их смысл жизни. Если бы был жив Папа Иннокентий, то ты бы давно удобрял виноградники на испанском холме в Риме. Он слишком благоволил им. Александр Четвертый — Борха, больше заботиться о том, как Кастилию объединить с Порту. Да и не помощники Медичи сейчас в политических играх. Из Флоренции их, почти всех, изгнали.
— Я так далёк от этого, дон Альваро.
— Мне нравиться поговорка, которую ты как-то сказал… Давно. Про шампиньоны: «Сказал, что шампиньон, иди в корзину». Так, кажется?
— У вас хорошая память, дон Альваро.
— Так вот, ты сам вылез из толы и назвался игроком, но тебя другие игроки будут пытаться сделать фигурой в своих руках. Я тебе уже это объяснял. А если у них не получится заставить тебя играть, так, как им хочется, они попытаются тебя убрать с игрового поля. Ну, и не следует забывать, что они точно знают, кто уже играет тобой. Ты значительно усилил позиции нашего Братства и короля, а за сильными фигурами охотятся многие. Просто потому, что так прописано в правилах игры.
— Спасибо, дон Альваро, за науку. Я больше беспокоюсь за Марию и маленького Санчеса.
— Это правильно, но система безопасности или есть для всех, или её нет.
— «Ничего себе», — подумал Александр. — «Это кто заговорил о комплексной безопасности? Судья Лиссабона пятнадцатого века?»
— У тебя, я слышал, налажена охрана? Слышал, ты готовишь боевые отряды? Или охранников?
— Охранников, сир. Сам не воспитаешь и не научишь? Кто за тебя это сделает? У меня договор с общиной сефардов.
— Грамотно. Но не очень на них надейся. Ты же слышал, что Его Величество хотел изгнать сефардов. Правда сейчас озадачился, как бы они все не разбежались и отменил указ, — Альваро усмехнулся. — Так чему ты их учишь, своих охранников?
— Это всё Хуан. Он помешан на шпагах и пистолетах. Он придумал систему ножевого и шпажного боя, и отрабатывает её с охранниками. Я очень далёк от этого.
— Хуан Гонсалес… Он жениться не собирается? Сколько ему лет?
— Он постарше меня, но слишком брезглив. У него что-то болезненное с носом. Обострённый нюх. Лекари говорят, что это бывает от больной печени. Поэтому, он сторониться женщин. Для него они слишком, извиняюсь, воняют.
— Он часто моется? Он не колдун?
— Да нет… Свой запах его не тревожит, хотя иногда он смердит, как загнанная лошадь. — Санчес засмеялся. Магистр улыбнулся.
— Когда я об этом ему говорю, он тоже смеётся и говорит, что «своё дерьмо не пахнет».
— Значит, жениться пока не собирается? Это хорошо. Пригласи его ко мне. Мы обсудим с ним вашу безопасность.