Как пожар в степи может быть погашен сильным встречным ветром, так и крестьянские бунты к концу пятьсот второго года под напором постепенно стихли.
Требования социальных перемен и смягчения налогового бремени римская церковь признала справедливыми и выступила с обращением к феодалам обсудить этот вопрос с представителем Ватикана кардиналом-архиепископом Коломбо.
[1]Глава Болоньи.
[2]31 октября 1517 года по «традиционной истории».
[3]В осенний день 31 октября 1517 года монах по имени Мартин Лютер прикрепил к дверям городского собора листок со своими «девяноста пятью тезисами» — претензиями к Римской Католической Церкви.
[4]Заседание кардиналов.
[5]Vetro (итал) — стекло.
[6]Промежуточные передаточные элементы.
Глава 13
Коломбо прибыл в Швабию в январе пятьсот третьего года. Старинный баварский город Аугсбург встретил его снегом и чистыми улицами, часто пересекаемыми каналами. В монастыре Святых Ульриха и Афры его приняли торжественно.
Коломбо выслал вперёд своего гонца, который передал просьбу кардинала не обращать внимание на его статус официального Викария Папы Римского и встречать его по-простому.
Однако настоятель монастыря и местный епископ выслали ему навстречу кавалькаду со знамёнами. Кавалькада, столкнувшись с авангардом «роты почётного караула», как официально назывались охранники кардинала, застопорила процессию, но по команде «кругом», прозвучавшей от командира роты, шустро развернулась и с песнями двинулась обратно.
Повозка кардинала мягко двигалась на дутых резиновых колёсах, смягчаясь на ухабах амортизаторами — изобретении Алехандро Санчеса. Это чудо — тихо ехавшая по булыжной мостовой повозка, настолько поразили горожан, что это слово, повторяемое многократно в толпе, двигалось впереди быстрее повозки и несколько раз обошло церковную площадь, где повозка остановилась и кардинал Коломбо вышел.
Поднявшись по ступеням храма, Коломбо развернулся к горожанам и осмотрел площадь.
— Милостью Божьей мы живы! Слава Господу — Иисусу! Восславим Господа нашего Иисуса Христа и возблагодарим его!
Певчие торжественно запели гимн, горожане подхватили.
— Папа Рима Александр молится сейчас в Святой Земле за нас, кается за грехи наши и свои. Так помолимся и мы, братья и сёстры мои, за него, за его здравие и отпущение ему его грехов.
Встав на колени на паперти, Коломбо сложил ладони рук перед грудью и воздел взор к небу.
Молитва, читаемая дьяконом и подхваченная сотнями молящихся, отражалась от стен домов, в окнах которых виделись лица мужчин и женщин. Единый порыв объединил молящихся, и слова из разрозненной какофонии слилась в гармонию.
Этому способствовал и чистый громкий голос кардинала, взявший от примы дьяка терцию, а кто-то из молящихся в толпе — квинту и септиму. Причём, кардинал точно знал, кто это. В «неорганизованной» толпе горожан присутствовало около двухсот братьев Ордена. Звучавшая мелодией молитва довела народ до состояния блаженства.
Вдруг наступившая тишина тоже была музыкой, музыкой тихо падающего на город снега. Под послышавшиеся из толпы всхлипывания, Коломбо начал проповедь. Он говорил о войне и мире, о зле и добре, о грешниках и праведниках. И о том, что покаяние очищает. И о справедливости. Под конец проповеди Коломбо сказал:
— Вы знаете, братья и сёстры, что сюда я прибыл по распоряжению Папы Александра обсудить с феодалами и властями Римской Империи ваши требования о справедливости. Полагаю, что мы все придем к единому мнению, дай нам всем, Господь, разума и мудрости. Аминь!
— Аминь! — Ответила площадь.
Коломбо встал, оглянулся и увидел, что и епископ, и настоятель, и монахи столпились на паперти. Лица у всех были ошеломлённые. Епископ потянулся к его руке, Коломбо, мысленно вздохнув, покорился судьбе…
После обеда с монахами, коих оказалось всего двенадцать, и священниками, кардинал-архиепископ Коломбо остался с князем-епископом наедине. Фридрих II фон Цоллерн, пятидесятилетний правитель Швабии выглядел напряжённым.
— Позвольте высказать, ваше высокопреосвященство, искреннюю благодарность вашим людям за спасение. Если бы не они, мы бы уже были на небесах. И я, и все наши священники, монахи, да и простые горожане.
— Благодарите Бога и Папу Борха. Это он приказал послать членов Ордена в Швабию и конкретно в ваш город.
— Мы не были готовы к отражению бунта. И как-то вспыхнуло всё… Неожиданно. Мы с крестьянами несколько раз разговаривали, убеждали подождать до зимы, и всё уже было почти хорошо, как вдруг пришли эти… про них говорят, что они англичане… и взбаламутили народ. Даже некоторые горожане-ремесленники переметнулись. А им-то куда бунтовать? Но ваши… Пришли вместе с бунтовщиками к ратуше и там же всех главарей захватили, а крестьян разоружили и гнали из города, как стадо. А вот Штутгарту… да и всему герцогству… не повезло. Да-а-а-а.