[1]Прозвище прикомандированного особиста.
Глава 2
Все разошлись. В столовой остались особист и комбат морпехов, которого майор придержал за рукав на выходе.
— Паша, что думаешь?
— По поводу и без повода? — Комбат криво усмехнулся, и не услышав ответа продолжил. — Думаю, наградят посмертно, или на «кол» пошлют! А может в перебежчики запишут, чтобы с пенсиона семью снять!
— Да ну тебя, Павел Николаевич.
— У меня там…
— У каждого там… — Перебил особист. — Может выпрыгнем ещё. Сейчас о «здесь» надо думать.
— А что тут думать? «Каплей» пока правильно глаголет. Ничего ещё не ясно. Море… вот оно. Рыбы там полно. Выживем.
— А в озере: крокодилы и анаконды.
— Тоже неплохая пища. И шкуры на продажу… Будьте любезны, как уйдут. Тут жемчуга, говорят, во!
Комбат провёл ребром ладони по горлу.
— Я не об этом. Как ты к тому, что капитан командует старшими офицерами?
— Да и похрен! Он командир корабля. Мы у него все в оперативном подчинении по приказу главкома. Да, и функции у каждого свои. У меня охрана и оперативный контроль берега. А ты к чему ведёшь?
— Я веду к тому, что не все с такими понятиями, как ты. У тебя и майоры имеются. Нажми им на горло, комбат, а то слухи уже поползли по коробочке.
— Слышал я про эти слухи. Есть у нас… Неформальный лидер, бля. Опасный тип. Задницей чую.
— Так давай в расход его пустим. Сразу. Чтобы последствий не было. Второй день как здесь, а уже практически назрел «бунт на корабле».
— Как ты себе это представляешь, майор? — Вздрогнул всем телом морпех.
— На вертолётку его вывести и расстрелять.
— Ты в своём уме?
— Боюсь, хуже будет. И переворот может произойти в любую минуту. Такие люди этот момент всю жизнь ждут, и не упускают его, как только…
В окно раздачи пищи стукнули.
— О! — Поднял палец вверх особист. — Что там? — Крикнул он.
Шторка поехала вверх. За ней оказался парень лет тридцати в камуфляже с эмблемой ЧОПа «Альфа-РусОйл».
— Седьмой передаёт. Морпехи кучкуются у оружейки.
— Вот! — Многозначительно произнёс майор, продолжая держать палец вертикально. — Контроль?
— Минимальный, командир.
— Предупреди мостик.
— Есть! Мостик — альфа восемнадцать! У корабельной оружейки морпехи. С нашей стороны есть контроль этой банды тремя бойцами.
— Альфа-восемнадцать — мостику. Так вы их взяли?
— Нет ещё. Брать?
— Они переступили запретную зону, — срочно брать!
— Сёма, главаря майора в расход. Только тихо, — сказал особист.
— Ты чего, майор, охренел?! — Вскрикнул комбат.
— Тихо, товарищ полковник.
— Я подпол…
— Тем более. А я полковник. И вот приказ о вашем мне подчинении. Полном. Хотел в менее сложной обстановке предъявить, но уж извини, как получилось.
Гэбист достал из внутреннего кармана пиджака в четверо сложенный лист, развернул его и сунул майору.
— Читай пока и остывай. Что там? — Спросил он «Сёму».
— Сработали чисто. Пятеро трёхсотых, один — двести. Огнестрелов нет.
— Головой ударился?
— Не… Сердце от испуга остановилось.
— Молодцы. Всем по печенюшке.
— Спасибо, командир. Это сейчас актуально. Для аборигенки оставлю, — заржал чоповец.
— Тут «сифак», как чих… В курсе?
— У меня резины на лет пять.
— Значит на два с половиной, — поправил полковник ГБ.
— Чой-то?
— По два надо натягивать. Это тебе не гонорея. А то и по три. У начмеда спроси.
— Мы и сами с усами, — продолжая ухмыляться, ответил Сёма.
— Я тебе, Сергей Михайлович, на полном серьёзе говорю. И вообще… Всех баб сначала через медчасть проведём.
— Вот начмед обрадуется, — как-то незаметно втянулся в беседу комбат. Разговор о бабах и победах на этом «фронте» на время отвлекли мужиков от действительности.
— Это — командир корабля! — Проговорила рация. — Задержанных доставить на вертолётную палубу.
— Двое тяжёлых, командир корабля, — ответил седьмой.
— Их в лазарет и под охрану, остальных на вртолётку.
— Командиру батальона морской пехоты и майору Субботину прибыть на вертолётную палубу, — проговорил динамик судовой громкой связи голосом старпома.
— Ну, вот. И нам с вещами на выход, — сказал полковник Субботин Константин Николаевич и аккуратно, взяв двумя руками, вынул приказ из рук комбата.
— Но… Там вы и над кораблём… — Прошептал комбат.