Именно поэтому домашнее насилие считается столь коварным и опасным видом принудительного контроля. Люди, оказавшиеся в тюрьме, как правило, ждут освобождения, стремятся к другой жизни. В семье все не так: женщина готова на многое (иногда даже на боль и страдания), чтобы сохранить отношения.
Это доказывает исследование с участием более сотни пострадавших от насилия в Соединенных Штатах. [31] Кэтлин Ферраро и Джон Джонсон выяснили, что те, кто состоял в связи с абьюзером, объясняли себе происходящее шестью разными способами.
1. «Я могу все исправить». Женщина считает, что ее мучитель глубоко несчастен, но сильная партнерша сможет ему помочь. Американская писательница Эли Оуэнс рассказывает: «Иногда, – обычно после особенно жестокой выходки, – он обещал мне, что пойдет к психологу и вообще сделает все возможное, чтобы изменить свое состояние… в такие моменты он казался растерянным, больным мальчиком. И мне было его очень жалко. Я так сильно его любила, что видеть, как ему плохо, было страшнее, чем переживать ту боль, которую он причинял мне». [32]
2. «На самом деле он не такой». Если бы он не… (подставьте сюда любую проблему), он бы надо мной не издевался. Может, у него нелады с алкоголем или наркотиками; может, он не в состоянии найти работу или у него психическое расстройство. Перечислению возможных отягчающих обстоятельств не будет конца. Женщина думает, что стоит решить текущую задачу, и насилие прекратится. Порой такой подход оправдывает себя, но чаще бывает наоборот: проблема решена, а насилие продолжается.
3. «Проще постараться забыть». Сознание, что партнер намеренно сделал ей больно, бывает столь невыносимым, что женщина отказывается принимать этот факт. Она направляет внимание на то, чтобы вернуться к нормальной жизни. Даже когда остаются следы (порезы или синяки), повседневные заботы вскоре перекрывают странное чувство растерянности, поселившееся в душе после инцидента.
4. «Отчасти это моя вина». Некоторые женщины считают, что насилие прекратится, если они «поработают над собой», изменят свое поведение – станут более покладистыми, послушными, внимательными к потребностям партнера.
5. «Мне некуда идти». Многие просто не могут уйти, у них нет другого дома, нет денег и т. д. Одним кажется, что их никто никогда больше не полюбит, а перспектива остаться одной навеки кажется им ужасной. Другим, особенно тем, кто вырос в очень бедной семье или с детства столкнулся с жестокостью, любое место в мире кажется небезопасным, а рядом с партнером-тираном они все же чувствуют себя относительно защищенными.
6. «Пока смерть не разлучит нас». Есть люди, нацеленные на сохранение брака любой ценой. Они считают, что в этом их долг – перед Богом, перед родственниками, перед обществом, в котором действуют древние традиции. Телекомпания ABC провела расследование и выяснила, что духовные лидеры самых разных религиозных групп продолжают призывать женщин не выходить из брачного союза, даже если в нем присутствует насилие. Религиозные авторитеты не позволяют разводиться, настаивают на том, что семья – это святое. А тех, кто не подчиняется, грозят изгнать из общины, да еще предрекают им кару после смерти. [33]
Долгие месяцы, годы, да и всю жизнь представительницы слабого пола могут придумывать оправдания, почему стоит и дальше терпеть притеснения. Чтобы отвлечься от невыносимой реальности, они начинают злоупотреблять алкоголем или наркотиками, у них появляются расстройства пищевого поведения или они причиняют себе вред другим образом – например, увлекаются азартными играми. Все это – психологический эскапизм, попытка уйти от мыслей об абьюзе. Те, кто страдает молча, отдаляются от друзей и родных. Нужно помнить, что асоциальное поведение женщины впоследствии может затруднить разбирательства по ее делу в суде, если она все же когда-нибудь захочет покинуть тяготящие ее отношения.
Пока жертвы пытаются оправдать насилие, они в большинстве своем будут отказываться от помощи и не станут давать показания, если обидчика кто-то попытается привлечь к ответственности. Также они будут всячески противиться усилиям близких вызволить их из ловушки. Такое сопротивление глубоко ранит тех, кто небезразличен к их судьбе. При этом стоит посмотреть на проблему и с другой стороны: то, что может выглядеть как упрямство или наивность жертвы, на самом деле может оказаться сложным механизмом адаптации. Гарвардский психиатр Джудит Херман пишет: «В заключении люди учатся искусству изменения собственного сознания. Они прибегают к диссоциации[39], минимизации, а подчас и к прямому отрицанию реальности и подавляют свободную мысль, чтобы игнорировать невыносимую действительность». [34]
39
Диссоциация – психологический термин, указывающий на нарушение связности психических процессов. При диссоциации человек нередко отделяет себя от переживаемого опыта и наблюдает за происходящим с ним как бы со стороны. (