На обшарпанном фанерном чемодане примостились, держась за руки, двое: могучий парень с широченными покатыми плечами и тонкая круглощекая девушка с яркими синими глазами. Достаточно было раз глянуть на эту пару, чтоб безошибочно определить — влюбленные. Она сперва дремала, припав головой к его взбугрившейся груди, потом свернулась клубком на его коленях, и парень, обняв девушку, тихонько покачивал, будто баюкал, нашептывая ей что-то при этом в самое ухо.
Низко пролетел ЛИ-2. Сделав плавный разворот, пошел на посадку. Из динамика над крыльцом полоснул металлический дребезжащий женский голос:
— Прибыл самолет рейсом двадцать девятым из Турмагана.
— Наш. Слышишь, Таня?
Она не шелохнулась, притворяясь спящей. Влюбленно улыбаясь, парень потерся лбом о ее щеку. Легонько зажал ноздри маленького курносого носа. Дрогнули будто соломенные ресницы, чуть разошлись, приоткрыв ярко-синие глаза.
— Наш прилетел, Танюшка.
— Угу. — Ресницы опять сомкнулись.
— Сейчас посадка.
— Угу.
Мимо скученно протопали прилетевшие двадцать девятым рейсом. Последней, приотстав от толпы, шла молодая женщина с мальчиком за руку. Красивое лицо женщины было бледно и пасмурно, пожалуй, даже печально. Закусив нижнюю губу, она рассеянно и отрешенно смотрела перед собой, и казалось, вот-вот расплачется. Вдруг на лице женщины мелькнуло изумление, она резко остановилась.
— Пойдем, ма, — мальчик дернул ее за руку.
Не глянув на сына, неестественно жесткой походкой женщина подступила к влюбленным.
— Таня!
Девушку будто сдуло с колен парня.
— Ася! Милая! — Звонко, со сладким причмоком поцеловала женщину в губы. — Как ты? Откуда?..
Увидела мальчика, метнулась к нему.
— Тимурик! И ты… Да откуда?..
Наконец Таня заметила брезгливую холодность бледного лица, поймала язвительный взгляд и растерянно смолкла. Вплотную подступив к сестре, сухим, подрагивающим от негодования голосом Ася потребовала:
— Почему ты здесь и… и… в объятиях этого…
— Это мой муж. Чего ты уставилась?
Парень шагнул к Асе, протянул руку.
— Иван Василенко.
— Ни-че-го не понимаю! — болезненно поморщилась Ася.
— Конечно же… Ты ведь не знала, — обрадованно заспешила Таня. — Все просто. И понятно… Садись вот на чемодан. Не смущайся. Выдержит. Проверенный. И ты, Тимурчик, садись. Вот так… Ваня — мой старый друг. Еще когда в восьмом учились… Ты в Омск переехала, он в армии служил. Потому не знакомы. Теперь демобилизовался, сразу комсомольскую путевку в Турмаган. Строить нефтяную столицу Сибири…
— И ты?.. С ним?..
— Говорю же — муж. Муж и жена — одна сатана… Мы еще в письмах решили: поженимся — сразу в необжитые края. Новую жизнь на новом месте и с ничего. Понимаешь?
— А институт? — Ася прижала ладони к зарумянившимся щекам.
— Перевелась на заочное.
— Господи! И девятнадцати еще нет. Первый курс не кончила… Как это папа с мамой…
— Да никак. Уперлись — ни в какую. Будто без диплома ты не человек. Мы потихоньку зарегистрировались. Показала паспорт с отметкой — и за чемодан. С мамой истерика. «Неотложку» вызывали. Потом сама уложила чемодан и закатила прощальный банкет.
— Неужели не могла написать, посоветоваться, просто известить, — попеняла старшая.
— Люблю делать сюрпризы.
— Кем же станет работать твой суженый? — и прилипла к Ивану испытующим взглядом.
— Не пропадем, — ответил тот с откровенным вызовом. — В армии механиком-водителем был. Хоть на бульдозер, хоть на самосвал.
— На са-мо-свал? — обалдело переспросила Ася, привстав.
— А что? — наступающе, вопросом на вопрос ответил Иван. — По-вашему, на самосвалах второсортные…
— Что ты! — качнулась к нему Таня. — Ася совсем не про то… не о том… Я же рассказывала…
Парень расслабился, Таня повернулась к сестре.
— Куда вы с Тимуриком?
— К маме… Климат там… Погостит, погреется на солнышке…
Уловив фальшь в голосе, приметив ускользающий взгляд, Таня мигом заволновалась. Схватила Асю за руки, прильнула к ней.
— Асенька! Голубушка! Что случилось? — И, разом переменив тон, сердито: — Ушла от Гурия? Бросила?.. Мама как в воду глядела: «Ася не для кочевой жизни…» — И уже с откровенной злой издевкой: — Проспектов там нет. Да? Бассейн не выстроен? Ресторан не открыт? Кондиционера недоставало в особнячке? А ты без этого… без этого… Ух ты-ы!..