Проблема усугубляется ещё и тем, что когда один и тот же человек сразу почитается за одни качества — Церковью, и за другие качества — в миру, то простой народ перестаёт различать, что здесь относится к праведности, а что — к вещам посторонним, которые, в лучшем случае, если не отдаляют человека от Бога, то и не приближают его к Нему, а в худшем — могли стать причиной духовной погибели человека, прежде чем он спохватился.
Разберём, что представляет собой грех. Прежде всего, понятие греха относится не к морально-этической, но к богословской области. И этот термин употребляется нами сразу в двойственном значении. Во-первых, «грехом» часто именуют даже не сам грех, в узком смысле слова, а тот или иной поступок, влекущий за собой грех, что хоть и делается для простоты в общении, но, к сожалению, порождает непонимание и мнимые противоречия, когда слово начинают воспринимать исключительно в данном ключе.
Например, многим становится непонятно, какой же грех, в таком случае, может лежать на новорожденном младенце, который ещё не успел даже сделать свои первые шаги. В этом же контексте выражения «грешный мир» или «грешная земля» кажутся аллегорией обобщённых грехов человеческих, что, опять же, справедливо лишь отчасти, в переносном значении, но уж никак не в прямом. Во-вторых, под грехом понимается определённая порча, искажение, разлад, какофония, болезнь, трещина, которая, начавшись с Первородного Греха, оставила и преумножила след на всём мироздании.
Грех умножает грех — подобно тому, как малая трещина разрастается в большую, множа всё новые и постепенно приводя к крушению целого дома. Многочисленные трещины греха сливаются в одну огромную бездну, представляющую собой разрыв между миром и Богом, и если сравнить праведность с иглой, то Божья Благодать — это нить, без которой невозможно зашить эту рану. Когда мы подразумеваем грех в этом смысле, то, говоря о Первородном Грехе, печать которого лежит на мире и современных людях, мы, прежде всего, имеем в виду те последствия для мира в целом, а также человеческих душ и тел в частности, которые повлекли за собой необдуманные действия первых людей.
Старение, смерть, болезни, голод и прочие напасти, которые затронули и природу людей, и природу зверей, а также, в той или иной степени, тварный и нетварный мир в целом. Гуманисты и многие видные деятели Реформации активно отвергали концепцию Первородного Греха именно из-за этого непонимания.
Сочтя индивидуализм трактовок за единственную и безусловную норму и зашагав, будто опьяневшие канатоходцы над бездной, балансируя без опоры Святых Отцов, они перестали осознавать, что человек — это не просто индивид всегда и во всём, но и часть единого целого, несущая на себе отпечаток не только собственных, но и чужих прегрешений, передающая это бремя и потомкам.
Иными словами, понятие греха относится не к области морально-этических норм, но к области метафизики. Люди грешны не только лишь потому, что творят беззаконие, но, напротив, они творят беззаконие ещё и потому, что после Первородного Греха уже изначально рождаются грешными. Потому что грех — это отторжение Благодати, болезнь души, нарушенная связь с Богом, последствия которой несут в себе и потомки больного, а Бог — есть Врач человеческих душ, и только Он способен исцелить их от этого недуга. Но, не навязывая лечение насильно, Он может исцелить от греха лишь тех больных, что сами действительно этого желают и прилагают усилия к своему исцелению.
Преумножающие порчу — тем самым преумножают предрасположенность к греху у последующих поколений. Естественно, и предрасположенность, и окружающие условия в значительной степени склоняют чашу весов в сторону преумножения беззакония, но, тем не менее, не снимают с человека и личной ответственности, поскольку даже и тот, кто был рождён в окружении мытарей, имеет возможность совершить подвиг и стать праведником, как и тот, кто рождён в окружении праведников, волен впасть во грех.
Конечно, сын за отца не в ответе, как и отец за сына — в том лишь узком смысле, что один человек не несёт личную ответственность за поступки, непосредственно совершённые другим человеком: они, в первую очередь, особенно преумножает «трещины» на его собственной душе. Но, вместе с тем, на них, и на отца, и на сына, и на внука, и на правнука, в той или иной мере распространяется коллективная ответственность.