Карл из Неаполя и Соломон из Вены удивились и воскликнули одновременно:
– Все средства хороши!
Амшель согласился:
– Наш отец учил нас именно этому. Поэтому, Натан, тебя не должны мучить угрызения совести. Мы чисты.
Я кивнул головой:
– Да, но я видел горы из трупов солдат, которые умирали за нас, думая, что отдают свою жизнь за Родину. Вот тогда я и проникся вопросом, насколько это все нам нужно? Мы и так почти всесильны. У нас уже есть такое состояние, что…
Соломон возразил:
– Состояние нельзя просто удерживать. Оно либо увеличивается, либо исчезает. Альтернативы нет. Поэтому, если мы остановимся, то скоро все потеряем.
Все закивали. Я тоже молча согласился.
Амшель сказал:
– Да, мы не можем остановиться. Поэтому нам надо перейти к обсуждению наших планов на будущее. Первое и главное – изменение нашего социального статуса. Европейское геральдическое общество уже предоставило нам титул барона и утвердило наш герб. Правда, все там было не так гладко. Председатель геральдического общества был против. Ему не нравилось изображение льва и орла. Он счел это символами высших монархов. Мы решили вмешаться. Помогла ссуда, выданная лично канцлеру Австрии, Метерниху, и встреча председателя с ночными грабителями. Теперь нам позволено добавить к нашей фамилии приставку «фон» и изображать на гербе льва, орла и пять стрел в знак нашего братского единства.
– Это достижение – большая победа. Теперь мы можем чувствовать себя наравне со всеми европейскими монархами и династиями, – сказал Соломон.
– Я уже чувствую, как в Париже выросло почтение к нам, – прибавил Джеймс.
Карл ответил:
– В Неаполе тоже.
Амшель продолжил:
– Настало время расширить сферу нашего влияния и за океаном. Огромный континент Америки ждет нашего завоевания. Сейчас для этого есть отличные предпосылки. Северная Америка созрела для гражданской войны с югом. Наше вмешательство будет там очень кстати. Мы можем сыграть роль фитиля и взорвать всю Америку. По моим подсчетам, гражданская война там принесет нам сто миллиардов фунтов. Мы будем финансировать обе воюющие стороны. Ссуды вырастут в разы. После этого у нас появится почва претендовать на производство американской валюты – доллара.
Мой внутренний голос, борющийся с Нечто, опять проснулся, и мне представились картины массовых убийств во время войны. В Америке, как и в Европе, все будут думать, что умирают за свою родину. На самом же деле, это будут жертвы на алтаре нашей жадности. Я понял, что должен остановить это безумие и уничтожить Нечто во мне!
– Мои родные! У меня есть другое предложение, – обратился я к братьям.
Они приготовились слушать. Набравшись смелости, я сказал:
– Предлагаю остановиться. У нас баснословное состояние, и нет смысла увеличивать его еще. Мы и так можем купить все, что пожелаем. Не будем больше провоцировать войну, прекратим кровопролитие, принесем людям факел процветания вместо гибели и разрушений.
Амшель недовольно посмотрел на меня и сказал:
– Чего ты хочешь? Скажи конкретно.
Я ответил:
– Я хочу, чтобы у наших детей и внуков руки были чисты от крови.
– Натан, ты предаешь нас! И не только нас, но и отцовское завещание, – сказал Соломон.
Боже! Они считают это предательством. Я понял, что нужно действовать по-другому. Последнее слово Соломона засело в моей душе. Завещание…
Мое внутреннее Нечто насторожилось, так как во мне внезапно родился план против него.
Я сказал:
– Братья мои! Я вас люблю, но чувствую, если мы не остановимся, то будем продолжать убивать миллионы невинных, зарабатывая на войне кровавые состояния до скончания века. Зачем нам это? Может нас околдовали?
И тут передо мной встал образ Вейсхаупта. Что он делал, вгоняя меня в беспамятные грезы? Это ведь он подсказывал мне эти жуткие идеи! Неужели, он засел во мне и играет мной, как марионеткой. Он и есть мое внутреннее Нечто? Он – Сатана?!
Откуда-то, из далеких глубин подсознания, проснулся во мне образ Черно-Белого Ангела.
Тут же я почувствовал удар изнутри и вскочил на ноги. Братья посмотрели на меня с удивлением.
– Натан, ты сходишь с ума? – спросил Амшель.
Я ответил:
– Мне надо удалиться.
Карл возразил:
– Как так? Мы еще не закончили.
Соломон сказал возмущенно:
– Ты не можешь покинуть заседание сейчас.
Проснувшийся внутренний голос вдруг окреп, и я твердо сказал:
– Нет, вы ошибаетесь! Я могу покинуть это сатанинское заседание и могу остановить нас завещанием!