— Мои родные! У меня есть другое предложение, — обратился я к братьям.
Они приготовились слушать. Набравшись смелости, я сказал:
— Предлагаю остановиться. У нас баснословное состояние, и нет смысла увеличивать его еще. Мы и так можем купить все, что пожелаем. Не будем больше провоцировать войну, прекратим кровопролитие, принесем людям факел процветания вместо гибели и разрушений.
Амшель недовольно посмотрел на меня и сказал:
— Чего ты хочешь? Скажи конкретно.
Я ответил:
— Я хочу, чтобы у наших детей и внуков руки были чисты от крови.
— Натан, ты предаешь нас! И не только нас, но и отцовское завещание, — сказал Соломон.
Боже! Они считают это предательством. Я понял, что нужно действовать по-другому. Последнее слово Соломона засело в моей душе. Завещание…
Мое внутреннее Нечто насторожилось, так как во мне внезапно родился план против него.
Я сказал:
— Братья мои! Я вас люблю, но чувствую, если мы не остановимся, то будем продолжать убивать миллионы невинных, зарабатывая на войне кровавые состояния до скончания века. Зачем нам это? Может нас околдовали?
И тут передо мной встал образ Вейсхаупта. Что он делал, вгоняя меня в беспамятные грезы? Это ведь он подсказывал мне эти жуткие идеи! Неужели, он засел во мне и играет мной, как марионеткой. Он и есть мое внутреннее Нечто? Он — Сатана?!
Откуда-то, из далеких глубин подсознания, проснулся во мне образ Черно-Белого Ангела.
Тут же я почувствовал удар изнутри и вскочил на ноги. Братья посмотрели на меня с удивлением.
— Натан, ты сходишь с ума? — спросил Амшель.
Я ответил:
— Мне надо удалиться.
Карл возразил:
— Как так? Мы еще не закончили.
Соломон сказал возмущенно:
— Ты не можешь покинуть заседание сейчас.
Проснувшийся внутренний голос вдруг окреп, и я твердо сказал:
— Нет, вы ошибаетесь! Я могу покинуть это сатанинское заседание и могу остановить нас завещанием!
Джеймс возмутился:
— Кого остановить? О каком завещании ты говоришь?
Но я уже не слушал их и быстро шел через двор к своему кабинету. По всему дому шли бойкие приготовления к свадьбе, но я не обращал внимания ни на кого. Войдя в комнату, я быстро осмотрелся. Следы работы профессора были разбросаны повсюду.
Где он?
Я позвал:
— Профессор Вейсхаупт! Вы здесь?
Никто не ответил.
Тогда я уселся за письменный стол, достал из ящика бутылочку с ядом, поставил ее перед собой и начал быстро писать: «Завещание».
Слова ожили на бумаге. Я просил, молил своих сыновей, дочерей, внуков, правнуков и всех потомков остановиться! Умолял их прекратить развязывать войны! Да, люди и без нас убивали друг друга. Они воевали и до нас. Но если мы не можем противостоять этому, то нужно хотя бы перестать подстрекать и способствовать.
Написав это, я поставил подпись и посмотрел на себя в зеркало. Мое тяжелое, жуткое туловище еще и пахло ужасно. Я сказал себе, что это тело не протянет и пару месяцев.
И без сожаления схватил склянку с ядом.
Скрип в двери остановил меня на мгновение, и я увидел, что в комнату вошел профессор.
Он спросил:
— Вы вернулись? Я не ожидал вас так быстро… Что вы делаете? Что вы пьете?
Я посмотрел на него — сущий Сатана!
А он понял, что происходит, и на его лице изобразился ужас.
Он закричал:
— Не делай это!
Но я не дал ему остановить себя. Схватив короткий кинжал Вейсхаупта, который лежал на столе, я крикнул ему:
— Не подходи!
Он возмутился:
— Я же сказал! Нельзя трогать чужой нож!
Но я успел одним глотком осушить бутылочку яда. Жидкость обожгла все внутренности. Профессор бросился ко мне, но было уже поздно.
Он бегло просмотрел мое завещание и закричал:
— Ты выжил из ума! Кого ты защищаешь? Стадо патриотичных баранов?! Они и без тебя найдут самые глупые причины для насилия и смерти! Так пусть они умрут за благополучие твоих потомков! Они и так все уже принадлежат мне! Как и ты! Я ваш владыка!
Я начал падать на пол. И перед тем как потерять сознание, крикнул:
— Нет! Ты мной не владеешь!
В последний момент я увидел, как он рвет мое завещание, бросая клочки в камин, и сам пьет бутылочку того же яда. Я вырвался из своего вонючего тела, но он кинулся за мной. Мы пронеслись сквозь дымоход, и я понял, что он душит меня. Я тоже накинулся на него. Он замахнулся, ударил со всей силой, и я очутился на камнях.