- Ma gue! Морано! Вы хоть знаете, где находитесь?
Совершенно ошалевший карабинер явно ничего не понимал.
- Значит, пока я сражаюсь, пока я сдерживаю натиск бешеной своры, вы, Морано, спокойно дрыхнете, э?
- Я разве сплю, сержант?
- А если нет, то для чего вы торчали за диваном, а?
- Не знаю, сержант.
- А ружье? Где ваше ружье?
Морано посмотрел на обе ладони, словно желая убедиться, что там нет карабина, и с отчаянием поглядел на Коррадо.
- Не знаю, сержант...
- А вы догадываетесь, что это значит?
- Нет, сержант!
- Вас всего-навсего ждет трибунал, Морано! Военный трибунал!
Подобная перспектива так напугала парня, что он разрыдался. В конце концов растроганный Карло похлопал его по плечу и стал утешать.
- Ну-ну... Силио... Возьмите себя в руки... Я же не сказал, что отправлю вас под трибунал, а только то, что за такие вещи судят! Надо найти ваше ружье... Иначе как же я смогу объяснить его исчезновение в очередном рапорте?
Карабинер немедленно опустился на четвереньки и принялся искать ружье на полу в каждом углу. Поиски увенчались успехом, и, обнаружив карабин под кроватью, Морано старательно вытянулся перед шефом по стойке смирно. Сержант с умилением улыбнулся:
- Вот и отлично, Морано... Забудем об этом. Но в следующий раз отнеситесь к своему долгу посерьезнее! Э?
Пока Эмиль приводил кухню в мало-мальски пристойный вид, Санто и Субрэй сидели в гостиной, бросая друг на друга полные ненависти взгляды. Кричать они не осмеливались из опасения разбудить Тоску. Сержант и его карабинер нарушили эту семейную сцену, и вся видимость покоя мгновенно улетучилась.
- А, вот вы где! - заметил Каррадо, недружелюбно поглядев на Санто.
Тоска вздрогнула и проснулась.
- Опять карабинеры? - простонала она. - Кошмар продолжается...
Карло повернулся к ней:
- Прошу прощения, синьора! Но всему есть предел, и даже у лучшего в мире карабинера может лопнуть терпение! Кто-то меня ударил по голове! Кто?
- Откуда же мне знать?
- Где тот рыжий тип, который угрожал вам револьвером?
Фальеро хмыкнул.
- Вы что ж думаете, он стал вас дожидаться?
- С одной стороны, я его понимаю... иначе его ждало нечто совершенно ужасное! А это еще кто?
- Француз.
- Француз, влюбленный в синьору?
Жак встал:
- Я вижу, сержант, вы уже в курсе наших дел?
- Да, синьор, и позвольте сказать вам, что у вас прекрасный вкус.
- Благодарю, сержант... всегда приятно встретить человека с душой и сердцем!
Карло Коррадо взволнованно схватил Субрэя за руки.
- Не отчаивайтесь, синьор! Кто знает, что нам судило Небо? Возможно, в один прекрасный день синьора овдовеет...
- Ну, давайте же, не стесняйтесь! - завопил Фальеро. - Прикончите меня, раз на то пошло...
Коррадо смерил его ледяным взглядом:
- Кажется, вас никто не просил вмешиваться в нашу беседу, синьор!
Вне себя от бешенства Санто схватил первую попавшуюся вазу и швырнул об пол. Стекло разлетелось вдребезги. Звон пробудил память сержанта, и тот налетел на Фальеро:
- Теперь я вспомнил! Это вы!
- Я? Что я?
- Вы меня оглушили вазой!
- А вам это не приснилось?
Коррадо заколебался.
- Ваше счастье, синьор, что я не могу присягнуть! - с негодованием крикнул он.
- Мое счастье? Porca miseria! Это я-то счастливчик? Ну, это уж слишком!
Сержант с нескрываемым презрением повернулся к нему спиной.
- Я думаю, синьора, подобное поведение вашего супруга не может не внушать вам глубоких сожалений, - сказал он Тоске.
- Чувства моей жены вас не касаются, сержант! Ма gue! Нет такого закона, что я должен выносить наглость какого-то карабинера! Убирайтесь к чертям! Слышите? Вон отсюда!
Карло с достоинством поклонился Тоске.
- Приношу вам мои глубочайшие соболезнования, синьора... А вы, синьор, не теряйте надежды... В конце концов глаза у нее откроются, - обратился он к Жаку. - А кстати, синьор Фальеро, что за человек только что заходил в спальню?
- Эмиль, дворецкий графа Матуцци.
- И зачем он сюда приехал?
- Работать.
- Превосходно. Насколько я понимаю, бандиты исчезли, разлученная на время пара соединяется, дворецкий приводит дом в порядок, а карабинеры, которых грубо лишили сна и заставили рисковать жизнью, могут идти на все четыре стороны? Да что я говорю - "идти"... их вышвыривают за дверь, святая Мадонна!
- Совершенно верно, сержант. И, честно говоря, чем раньше карабинеры отправятся восвояси, тем лучше!
- Отлично... Вы слышали, Морано? Мальчик мой, вам пора знать, что никакая броня не защищает нас от неблагодарности тех, кому мы бросаемся на помощь, блюдя честь своей формы! Пойдемте, Морано... Достоинство - прежде всего! Помните, Морано: достоинство!
- Да, сержант!
- А я вас от души благодарю, сержант, - обратилась к Коррадо Тоска. Возможно, без вашего вмешательства мы с мужем сейчас были бы мертвы!
- Из-за вас я был бы очень этим огорчен, синьора... - Он указал на француза и чуть заметно подмигнул. - И из-за него, впрочем, тоже!
Коррадо гордо выпрямился.
- Синьор Фальеро, хочу вас предупредить, что вас могут грабить, пытать, выпустить кишки и убить хоть тысячу раз подряд - я и пальцем не шевельну! Один раз еще можно поиздеваться над сержантом Карло Коррадо, но дважды - не выйдет! Так что имейте это в виду.
Когда блюстители закона удалились, Санто вдруг пришло в голову, что за последние несколько часов он перенес гораздо больше унижений, чем нормальный человек в силах вытерпеть за всю жизнь. И он решил излить обиду на жену.
- Я не понимаю вас, Тоска! Вы встаете на защиту каждого, кто меня оскорбляет!
- Вовсе нет, Санто! Будь вы сейчас в состоянии рассуждать здраво, вы бы поняли, что я лишь пытаюсь все уладить и успокоить тех, кого вы несправедливо обижаете!
- Жака Субрэя, например?
- Это особый случай...
Жак поклонился:
- Спасибо, милая Тоска!
Санто тут же вскипел:
- Я запрещаю вам называть мою жену "милой"!
- Коли на то пошло, может, вы еще запретите мне ее любить?
- Ma gue! Разумеется, запрещаю!
- Тысячу извинений, но это невозможно!
- Вы слышите, Тоска?
- Естественно... я же не глухая!
- И это вас не возмущает?
- Не могу же я заставить человека меня разлюбить!
- Зато могли бы велеть ему помалкивать на эту тему! Чего вы добиваетесь, Субрэй?
- Право, не знаю... Глядя на нее, я больше ни о чем не могу думать... Мы так давно любим друг друга, Фальеро...
- Так-так... продолжайте, не стесняйтесь! Если хотите, я выйду!
- Я и не смел попросить вас о такой любезности!
- Довольно, Субрэй!.. А вам, Тоска, должен признаться, что ваше поведение меня глубоко ранит! Вы ведете себя, как... Синьор Субрэй, может, вам уйти, пока я не попросил Эмиля выставить вас вон?
- Невозможно!
- Вы отказываетесь уходить?
- Не то чтоб я не хотел... но не могу.
- А почему, скажите на милость?
- Видно, у вас очень короткая память, Фальеро! Вы что же, забыли о событиях нынешней ночи?
- Санта Репарата! Еще бы я забыл! Ничего я не забыл, Субрэй, а главное - что этой дьявольской ночью я обязан вам!
- Уж не воображаете ли вы часом, будто те два типа отказались от надежды до меня добраться?
- Я полагаю, они ушли?
- Вряд ли эти молодцы далеко отсюда... Они меня ждут. Так что заставить меня уйти, Фальеро, - это послать на верную смерть.
Санто, по-видимому, подобный исход нисколько не расстроил бы. Даже наоборот.
- Не хватало только, чтобы вы стали убийцей, Санто! - возмутилась Тоска.
- Об этом и речи быть не может... вы же знаете, Тоска... Но скажите, Субрэй, а вы уверены, что не преувеличиваете малость... просто чтобы пустить пыль в глаза Тоске, а? Ну зачем тем ребятам понадобилось вас убивать?