— А работать я буду за еду? Ну это как-то…
— Деньги тебе здесь всё равно ни к чему. Так что обойдёшься.
— Ну… А сколько всего сейчас дозорных?
— Двое, Вильгельм и Эли. Много народу для этого и не требуется. Хватит вопросов! У меня есть и другие дела, а ты отправляйся к Вильгельму, и расскажи ему всё. Теперь он твой начальник и очень советую не злить его, пусть и кажется спокойным, он так же спокойно может свернуть тебе шею...
====== 9 ======
Старик оказался на прежнем месте. Он даже позу не сменил. Как стоял в тени, опёршись на столб, так и стоит. Меня он заметил ещё из далека и как только я подошёл достаточно близко, заговорил:
— Ну и что тебя снова принесло сюда? Я же сказал, что ворота нам вдвоём не открыть.
— Староста Курт назначил меня дозорным, — ответил я.
— Вот как… — старик широко улыбнулся. Улыбка его напомнила мне оскал, как у хищника перед атакой. — Это очень хорошая новость, паренёк, теперь нам с Эли будет не так одиноко. Кстати, в таком случае ты будешь её напарником.
— Что?
Почему-то эта новость меня обрадовала, но так сразу оставаться с лучницей наедине…
— Да-да, — продолжал старик. — А то она всё жаловалась, что ей скучно сидеть тут одной целыми днями… А то, что это честь — следить за безопасностью всей деревни, — так это она считать какой-то мелочью… Что с неё взять? Ребёнок... Может когда-нибудь повзрослеет. Кстати, иди и расскажи ей об этом.
— Зачем? Разве нельзя подождать нашей очереди… Кстати, когда она будет?
— Вы дежурите от заката и до рассвета. Лучше сообщи ей сейчас.
— Но почему?
— Потому что это прекрасная новость, которую необходимо сообщить прямо сейчас!
— Ладно, — сдался я. — Куда идти?
— Вон туда, — старик махнул рукой в сторону одинокого домика, что стоял немного поодаль от остальных и совсем рядом с кривой башней, идти не более ста метров. — Там мы живём, не забудь постучать, прежде чем войдёшь.
— Постойте, ваш? Вы живёте вместе?
Почему-то эта новость оказалась очень неприятной…
Старик что-то заметил на моём лице. Он ещё раз хищно улыбнулся и сказал:
— Не волнуйся, дружок, Эли моя дочь.
— Я и не…
— Знаю-знаю, иди же, не трать моё время!
И я пошёл. Быстро. Почти бегом.
Чувствуя, как щёки пылают от стыда.
***Крошечный, но милый домишка. Мне совсем не верится, что Вильгельм отец Эли. Она такая сумасшедшая и безбашенная, а он всегда спокоен и дружелюбен… Как он может быть отцом такой мегеры? Наверное, всё дело в матери Эли. Она, наверное, сущий демоном. Но тогда каким образом Вильгельму удалось захомутать этакую дьяволицу? Старик не так то прост. Стоит быть с ним настороже.
Я стучу в дверь, за ручку потянул, а та легко поддалась. Проскользнул внутрь, пол в доме оказался каменным, а петли у дверцы надёжно смазаны, и всё это говорит о том, что хозяева дома очень не любят лишнего шума.
— Эли! Это я, чепушила… Твою же… это ты научила меня такому обидному прозвищу, я даже сам себя так называю теперь, какое безобразие знаешь ли…
Она лежит на узкой деревянной кроватке. Таких две в комнате. Её волосы светятся… они отражаю свет из окна. Они ярко рыжие, почти что огонь... А лицо, без прикрытия сажей выглядит просто ангельски прекрасным. Она тихонечко сопит. Я смотрю на неё и в груди странные чувства творятся. Всё смешалось и перевернулось. Она ужасна, агрессивна, я ненавижу её… так ведь, да? Или же нет… По какой-то причине я не могу оторвать от неё взгляд. И я хочу… обнять её? Что за… почему? Долой эти мысли, долой!
Я подошёл к ней, протянул руку. Сглотнул. Собрался, коснулся плеча и легонько потряс.
— Эли, проснись…
Это оказалась самая большая ошибка в моей жизни. Мгновенно открылись её глаза — прекрасные, светло зелёные… Сейчас это не важно! Значение имеет лишь охотничий нож, в миллиметре от моего глаза. Господи, спаси мою душу грешную!!! И прости, что я так глупо умер, надеюсь ты не посчитаешь это самоубийством, ведь я не знал… Ах, Вильгельм, проклятый ты ублюдок, он же подставил меня, так нагло и подло…
Она сидит на моём животе.
— Ты разбудил меня… — шёпот. Не вопрос. Утверждение. — Ты разбудил меня, чепушила… — голос. Не утверждение. Обвинение. — Ты… разбудил меня, ублюдок!!! — крик. Угроза.
Она перехватила кинжал лезвием вверх и резко опустила рукоять на мой нос… Хрустнула кость. Побежала кровь. Я от шока и боли заскулил, как побитый щенок. Следующий удар пришёлся на солнечное сплетение. Я никогда не прощу тебе это старый подонок. Никогда!!!
Я задыхаюсь. Рванулся вперёд, чтобы сбросить её, но нет, она лишь надавила вниз всем телом подавляя мой рывок.
— Ты ответишь мне за это, чепушила…
— Я уже ответил тебе за всё, чокнутая дура!
— О нет, это было только начало…
Она ударами пересчитала все мои рёбра, заставляя мучительно корчится от каждого. Ей это дело тоже не приносит удовольствия. Она в ярости, но эта ярость с каждым ударом меркнет в её прекрасных глазах… Забавно, если так подумать, то она довольно сексуальна… Тёплые бёдра облегают штаны из толстой и грубой кожи. Но через них замечательно переносится тепло… Мне жарко, особенно жарко ниже пояса, я чувствую, как начинаю там нешуточно напрягаться. Но хуже всего-то, что она сидит сверху, не далеко от того места. И мой прибор, упёрся в неё, а она похоже почувствовала это… На секунду замешкалась и кажется всё поняла. Всё что помню, это как покраснели её щёки, и как она хорошенько размахнулась… Потом была лишь боль и тьма.
***— Ты подлый уродец, посмел разбудить меня! — она кричит на меня, уже прорву времени, а я не знаю как отвечать и просто киваю. — За это будешь дежурить сегодня один, это будет тебе наказанием подлый извращенец! — я снова киваю в ответ. — Убирайся! — кричит она, а я, итак, на улице стою. Она дверью перед моим носом захлопнула, да так что меня чуть порывом ветра не отбросило.
Иду я назад к башне. Где Вильгельм сидит на своём месте, на самой верхотуре, откуда я за сто метров чувствую его белоснежную, жуткую и хищную усмешку.
— И как тебе только не стыдно?! — Кричу я, а он в ответ сказал:
— Удачи! — и ушёл. Подонок. Ну просто урод. И не стыда и не совести, и ни капли вины. Как можно отправлять невинного человека на такие страдания?! Надо успокоиться, надо! Но не выходит, в голове до сих пор стоит адская боль и чётко ощущается чувство, словно я кролик, угодивший в капкан... Повезло ещё что живым от этой сумасшедшей выбрался!
Стою на башне. Закат уже прошёл, теперь тут царствует непроглядная тьма. Я ничего не вижу, даже собственных рук. Небо пасмурное, звёзд сейчас не разглядеть и даже луны не видно.
— Ну какой к чёрту из меня дозорный? — возмущаюсь вслух, чтобы высвободить накопившиеся эмоции. — У меня ни навыков, ни зрения, ни слуха, ничего! Зачем же ты назначил меня дозорным Курт? На что наделся?! А эта сумасшедшая… Ну как можно было со мной так?! Что я ей сделал?! Всего лишь разбудил и то случайно, а она сразу пытать бросается… и при этом полуголая, я что ли виноват, что организм так сработал?! Грёбанная, сумасшедшая извращенка, только и думает о том, как другим людям причинить боль и страдания. Кто её полюбит то такую?!
Самый мерзкий на свете смех раздался откуда-то снизу. Я смешался на миг, благо в этой непроглядной тьме никто не увидит, как я краснею со стыда…
— Чего ты так краснеешь, парнишка?
Ха-ха… ты бы видел наших самок, те, если что не по ним могут и пипирку
откусить, так что у тебя ещё не всё так плохо… Ха-ха-ха… Ну ты конечно
развеселил нас, так держать!!!
====== 10 ======
Я пытаюсь понять кто со мной говорит. Не спятил же я в самом деле?!