Делая первый глоток, я практически не задумывалась о том, что вот-вот обожгу рот кипятком.
Сам лорд Эйджанайд присоединяться к массовому движению «умри, но чай допей» не соизволил. Он едва ли глянул на свою чашку. Вместо этого жуткий во всех смыслах мужчина положил ладонь на стол и звонко постучал ногтем указательного пальца о столешницу. Жуткий звук, как и жест. Три стука – это что-то значит?
-Совесть есть?- с какой-то обреченностью поинтересовался он. Я здраво рассудила, что, раз он переводит взгляд с Ника на Рикеша, то вопрос ко мне не относится, а, значит, и отвечать не мне. Парням, наверно, просто ответить было нечего. Или врать не хотели, или тут и так всё ясно. Ещё раз издав тройную дробь, вынуждающую меня против воли сжаться от страха, его императорское величество вынесло нерадостный вердикт:- Совести нет.
Конечно, откуда ж ей взяться? Её в королевской крови вообще издавна не водится, а уж про некромантов я вообще молчу…
-А у вас?- а вот и камни в мой огород.
Сделав ещё один небольшой глоток, вновь ошпарив губы и язык, я слегка дрожащей рукой вернула чашку на место, рискнула поднять на императора мимолетный взгляд и честно и почему-то очень-очень тихо созналась:
-Была.
Нет, ну а что я ему скажу? Вариантов, как бы, немного, либо есть, либо нет. В первом случае почти наверняка не поверит, из-за второго может разозлиться. Вот я и нашла компромисс.
-Радует,- произнес император так, будто собирался выдать нечто вроде «ага, где-то даже верю»,- скажите, леди чёрная ведьма, вы левша?
Удивленно моргнув, я неосознанно глянула на наши переплетенные с Рикешем руки. Некромант свою ещё и сжал чуть сильнее. Только смысла я не вижу. Притащил нас сюда, до смерти перепугав, собираясь отчитывать за попытку украсть свою будущую жену, а вместо этого говорит о… обо мне. Говори он о шоколаде, я бы порадовалась, что преждевременная казнь откладывается, но неужели кроме как обо мне и поговорить ему не о чем? Или что, нашел нового подопытного? Теперь ещё и чрезмерную свою наблюдательность демонстрирует… Да какая ему вообще разница, правша я, левша или ногой чай пить предпочитаю?!
-Нет,- ответила я и испуганно замерла, потому как в голосе отчетливо проскользнуло недовольство.
Медленно расползающиеся в коварной усмешке губы императора я разглядела, даже не поднимая головы.
Всегда было интересно, о чём думает дикий зверь, угодивший в ловушку охотника. Что он чувствует, с кем бы хотел проститься перед смертью, просчитывает ли варианты спасения… Я чувствовала себя зверем, а император, без сомнений, выступит в роли охотника. Словно эхо, в голове прозвучало когда-то сказанное Рикешем: «Вель, тебе теперь причинить вред сможет разве что император, да только ему это даром не надо, а даже если бы и надо было, он сначала попытался бы все решить мирным путем». Ага, вот вижу, миролюбие из него так и плещет. А эта кровожадная улыбка на самом деле означает «давай всё решим дипломатически».
-Отлично,- продолжил он плотоядно скалиться,- у левшей обычно иное мировоззрение.
-Вот как?- сильно удивилась Каролинн.
У меня странное чувство, что она старательно пытается отвлечь от меня внимание своего жениха.
-Я,- с расстановкой начал он и не сказал больше ничего.
Не успел просто.
-Да мне всё ясно,- покачала головой девушка с платиновыми волосами, чуть насмешливо глянув прямо в глаза императору.
Голос её… такую интонацию я уже слышала. У мамы, когда она говорит «я не обижаюсь», а потом папа вынужден неделю бегать и всяческими способами извиняться.
Ничего на это не ответив, мужчина лишь вздохнул – устало как-то. Зато уголки его губ заметно дрогнули в с трудом сдерживаемой улыбке.
А дальше начались странности. И начались они с многозначительного кивка на меня:
-Она же ведьма.
-Ведьма,- мгновенно растеряв все признаки веселости, грозно рыкнул император, прожигая свою совершенно ко всему бесстрастную невесту яростным взглядом.
Таким взглядом, от которого кровь в жилах стынет.
-Чёрная,- продолжила Каролинн какую-то странную беседу.
Совершенно ничего не понимая, я повернулась к Рикешу. Парень, поймав мой взгляд, едва заметно пожал плечами, заявляя о своей неосведомленности.
-Чёрная,- уже не скрывая раздражения, с чувством согласился медленно звереющий мужчина.
Ой, Каролинн, заткнись! Если дело и дальше так пойдёт, то существует неплохой шанс нашей скорой кончины. Император разозлиться на свою императрицу, но её-то убивать нельзя. По многим причинам. А вот нас можно.