– Что, батюшка? – ответила она, выйдя на веранду.
– Принеси клинок, что в трофеях у меня.
– Сейчас.
Спустя пару минут Дарина выбежала из дома… с саблей. Ну почти, во всяком случае очень похожа. И выгнута и заточка тоже с одной стороны, да и полегче.
– Вот про это ты говоришь?
– Почти… Я нарисую.
Стараясь максимально точно по памяти передать то, как выглядит катана, я рисовал кусочком угля на длинной широкой доске, а Варас с интересом смотрел на мое художество.
– Ага, значит, меч под две руки? – спросил Варас.
– Да, меч двуручный, но им можно и одной рукой…
– Разумно, много силы в руках не надо для такого, – кивнул он.
– Ну вот примерно так он выглядит, – показал я на законченный рисунок, – а вообще знаешь, я бокен сделаю, так будет понятнее.
– Что сделаешь?
– Деревянный меч, и тренироваться с ним буду, хоть вспомню, что к чему.
– Тренироваться, – проговорила задумчиво стоящая рядом Дарина, – странное слово… что оно значит?
– Эм… ну вот у вас как учатся владеть мечом?
– В ратной палате… в городище есть. А меня отец учил, – ответила Дарина, – у нас отцы детей учат, а если на службу поступают, то обязательно в ратной палате потом ученье.
– Вот… тренировка это и есть ученье, как в ратной палате этой вашей.
– Понятно, – улыбнулась она, – у меня тоже есть деревянный меч, мы будем вместе тренироваться.
– Кхм-кхм, – многозначительно покашлял Варас, – иди, Дарина, прибери в доме и птицу покорми.
Надувшись, Дарина побрела к дому, а Варас, покачав головой и посмотрев ей вслед, сказал:
– Идем, кузню покажу…
Рабочее место кузнеца ничем не отличалось от аналогичного в моем мире. Тут и горн, и две наковальни – большая и поменьше, инструмент, заточные камни, куча заготовок.
– Это красная земля? – спросил я, показав на кучу засохших комьев в углу.
– Верно, – кивнул Варас, – для литья использую, и когда железо для дорогого оружия готовлю.
– Как это готовишь?
– Придет время, покажу как. Меня мой отец научил, а он от своего отца это знает… А отцу моего отца про это поведал старый кузнец хартов, у которого тот в подмастерьях ходил, очень хорошие мечи у хартов, – Варас вынул из ножен свой меч, – вот, это хартский меч.
Я взял оружие в руки. Несмотря на ширину лезвия примерно в пять сантиметров и длину клинка около восьмидесяти, толстую рукоять и медное навершие в виде шара, меч весил около килограмма, может чуть больше.
– Ого, легкий… я думал, он тяжелее, – сказал я и вернул меч Варасу.
– Да, легкий… если ковать такой же из обычного железа, то он тяжелее вдвое будет.
– А есть у тебя еще такое железо… ну для того, чтобы изготовить меч для меня?
– Никитин! – расхохотался Варас. – Тебе на меч из такого железа придется до снегов у меня работать!
– Ну я не против… выбор-то у меня небольшой в том, как устроиться в этом мире.
– Ну да, ну да, – почесав бороду, ответил Варас, – ладно, вон жерди у забора, можешь взять одну для своего деревянного меча. И пошли в дом, я тебе посуды дам, а Дарина воды тебе позже принесет.
Сидя на колоде у своей хижины и настругав под ноги кучу щепы, я пытался изготовить бокен. Солнце шло к закату, отбрасывая последние лучи, которые пробивались сквозь редкий лес. Мой тренировочный меч был уже готов, и теперь напильником из мультитула я убирал заусенцы с рукояти. Несколько раз уже прибегал проверить гостя «лающий волк», как в этом мире называют собак – большая лохматая дворняга с умными глазами. В первый раз знакомиться его привела Дарина. Пес сначала для приличия порычал немного и гавкнул пару раз, потом обнюхал меня, после чего я протянул к нему тыльную сторону ладони, он ткнулся в нее большим черным и мокрым носом, чуть заметно вильнул хвостом и ушел к будке.
Стемнело быстро, я зажег светильник – небольшую медную колбочку с маслом внутри и фитилем. Достал из рюкзака котелок, налил в него немного воды и поставил на очаг, чтобы попить перед сном чаю из скудных моих запасов другого мира. Осмотрелся… да, надо будет тут кое-что переделать, да и засов на дверь сделать… и только я про это подумал, как дверь, скрипнув, распахнулась и вошла Дарина с большим глиняным кувшином.
– Я сок белого дерева принесла…
– Так, красавица, за сок, конечно, спасибо, но тебя не учили стучаться?
– Стучаться… Зачем?
– Как зачем? – удивился я. – Из элементарной вежливости хотя бы… а вдруг я тут не одет?
– Ты так смешно разговариваешь, столько непонятных слов знаешь, – звонко расхохоталась она, так и не поняв моего возмущения.
– Давай сок, спасибо и спокойной ночи, – сказал я, забрал у нее графин, указал глазами на выход и закрыл за ней дверь, подперев ее бокеном.